Теология в процессе

Начало

Если для СР феноменология завершается вместе с Гуссерлем, то Мерло-Понти вовсе является «метафизическим предателем» реализма, не говоря уже о сознательном «преступлении» со стороны Мариона.

Мерло-Понти обозначает сопротивляемость вещей как доказательство их трансцендентности. Мир превосходит наше восприятие, тем самым подталкивая нас к правильному пониманию реальности объектов. Т.е. наше восприятие открывает нам это знание. Мир упорно сопротивляется редукции, а значит существует мир за пределами видимости. Мир уже есть до нас, мы попадаем в него как в данность. Тем не менее такая феноменология не является формой трансцендентального идеализма, потому что находит обоснование опыта в самом опыте, а не в априорных созерцаниях. Трансцендентальное имманентно эмпирическому. Трансцендентальный аспект здесь обеспечен через эпохé. Различие между субъектом и объектом сливается в мир восприятия, объективный мир есть мир телесный, в котором сознание и тело неразличимы. И это очень похоже на то, что описано у Андрея как чистый опыт Нисиды. Мерло-Понти же критикуется здесь СР за то, что он некорректно приписывает реальности реальное, т.е. данность опыта есть простой конструктивизм, потому как чистая данность не может существовать, т.к. непосредственный доступ – чистый доступ – к опыту невозможен, мы всегда приходим к нему на основе предшествующего опыта.

Такой подход сближается эпистемологически с конструктивизмом, когда познание конструируется путем интерпретации, а не прямого отражения реальности, а также с энактивизмом Франсиско Варелы, который весьма успешно совмещает философию сознания с феноменологической редукцией. И вот здесь как раз у Варелы весьма интересно получается сочленить буддистское понимание чистого субъективного опыта с феноменологией восприятия Мерло-Понти. Как же это возможно в СР мне совсем не понятно, если учесть, что сами представители этого направления не принимают такую его трактовку? Я могу понять, почему такой подход будет созвучен с феноменологией восприятия, но, правда, не понимаю в чем он может быть созвучен с ООО? Здесь, я думаю, неслучайно общее недоумение отечественных философов сознания.

Тем более, когда речь заходит о Марионе с его вопиюще откровенным насыщенным феноменом, которого критикуют в свою очередь за бессмысленное применение феноменологических достижений в обосновании божественного, в возможности через интенциональность подступиться к трансцендентному.

Доминик Жанико критиковал Мариона и говорил что, если вы хотите обосновать божественное, то феноменология не для вас. И здесь СР созвучен этому призыву: феноменологическая редукция и приверженность авторитету имманентного не приводят не то что уж к Богу, или Подателю данности, или чистой данности, но не приводят даже к реальному или подлинному реализму.

То же касается критики Левинаса и его феноменологии за то, что феноменология, даже если чисто технически она описывает опыт как имманентную данность сознанию, имеет дело с реальностью как тем, что абсолютно превосходит опыт.

И как тогда чистый неразличающий субъект-объектность опыт коррелирует с убеждением СР, что собственно их спекуляция позволяет отделять объекты от субъектов без обращения к индивидуальной детерминации? Не получается ли, что так понимаемые ООО становятся не реалистическими, а сенсуалистскими?

www.group-telegram.com/us/theologyinprocess.com/85

527 viewsedited  Nov 30, 2024 at 09:24

Начало

Если для СР феноменология завершается вместе с Гуссерлем, то Мерло-Понти вовсе является «метафизическим предателем» реализма, не говоря уже о сознательном «преступлении» со стороны Мариона.

Мерло-Понти обозначает сопротивляемость вещей как доказательство их трансцендентности. Мир превосходит наше восприятие, тем самым подталкивая нас к правильному пониманию реальности объектов. Т.е. наше восприятие открывает нам это знание. Мир упорно сопротивляется редукции, а значит существует мир за пределами видимости. Мир уже есть до нас, мы попадаем в него как в данность. Тем не менее такая феноменология не является формой трансцендентального идеализма, потому что находит обоснование опыта в самом опыте, а не в априорных созерцаниях. Трансцендентальное имманентно эмпирическому. Трансцендентальный аспект здесь обеспечен через эпохé. Различие между субъектом и объектом сливается в мир восприятия, объективный мир есть мир телесный, в котором сознание и тело неразличимы. И это очень похоже на то, что описано у Андрея как чистый опыт Нисиды. Мерло-Понти же критикуется здесь СР за то, что он некорректно приписывает реальности реальное, т.е. данность опыта есть простой конструктивизм, потому как чистая данность не может существовать, т.к. непосредственный доступ – чистый доступ – к опыту невозможен, мы всегда приходим к нему на основе предшествующего опыта.

Такой подход сближается эпистемологически с конструктивизмом, когда познание конструируется путем интерпретации, а не прямого отражения реальности, а также с энактивизмом Франсиско Варелы, который весьма успешно совмещает философию сознания с феноменологической редукцией. И вот здесь как раз у Варелы весьма интересно получается сочленить буддистское понимание чистого субъективного опыта с феноменологией восприятия Мерло-Понти. Как же это возможно в СР мне совсем не понятно, если учесть, что сами представители этого направления не принимают такую его трактовку? Я могу понять, почему такой подход будет созвучен с феноменологией восприятия, но, правда, не понимаю в чем он может быть созвучен с ООО? Здесь, я думаю, неслучайно общее недоумение отечественных философов сознания.

Тем более, когда речь заходит о Марионе с его вопиюще откровенным насыщенным феноменом, которого критикуют в свою очередь за бессмысленное применение феноменологических достижений в обосновании божественного, в возможности через интенциональность подступиться к трансцендентному.

Доминик Жанико критиковал Мариона и говорил что, если вы хотите обосновать божественное, то феноменология не для вас. И здесь СР созвучен этому призыву: феноменологическая редукция и приверженность авторитету имманентного не приводят не то что уж к Богу, или Подателю данности, или чистой данности, но не приводят даже к реальному или подлинному реализму.

То же касается критики Левинаса и его феноменологии за то, что феноменология, даже если чисто технически она описывает опыт как имманентную данность сознанию, имеет дело с реальностью как тем, что абсолютно превосходит опыт.

И как тогда чистый неразличающий субъект-объектность опыт коррелирует с убеждением СР, что собственно их спекуляция позволяет отделять объекты от субъектов без обращения к индивидуальной детерминации? Не получается ли, что так понимаемые ООО становятся не реалистическими, а сенсуалистскими?

BY Теология в процессе