Из-за врождённого двоемыслия россиян социологам приходится применять косвенные вопросы. На словах большинство россиян поддерживают курс после 2022 года. Но если задать им вопросы о нервно-психическом состоянии, то окажется, что от происходящего большинство валится в болезнь.
«По данным ИС РАН, в 2023 г. преобладают негативные оценки: тревожности - 49,2%, раздражённости - 12,9%, безразличия и апатии - 7,0%. По сравнению с 2021 г. заметно возросли показатели тревожности с 31 до 49%. По данным ИСПИ РАН, в 2022-2023 гг. страх перед будущим достиг пиковых значений за последние 10 лет (25-27%). Столько же - 27% опрошенных - среди основных страхов назвали угрозу ядерной войны. Преобладающая эмоциональная составляющая - это тревожность, что соответствует низкому уровню стабилизационного сознания, по сути, пограничному с кризисным».
Из-за врождённого двоемыслия россиян социологам приходится применять косвенные вопросы. На словах большинство россиян поддерживают курс после 2022 года. Но если задать им вопросы о нервно-психическом состоянии, то окажется, что от происходящего большинство валится в болезнь.
«По данным ИС РАН, в 2023 г. преобладают негативные оценки: тревожности - 49,2%, раздражённости - 12,9%, безразличия и апатии - 7,0%. По сравнению с 2021 г. заметно возросли показатели тревожности с 31 до 49%. По данным ИСПИ РАН, в 2022-2023 гг. страх перед будущим достиг пиковых значений за последние 10 лет (25-27%). Столько же - 27% опрошенных - среди основных страхов назвали угрозу ядерной войны. Преобладающая эмоциональная составляющая - это тревожность, что соответствует низкому уровню стабилизационного сознания, по сути, пограничному с кризисным».
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into."
from us
