ЕС сам многократно повысил роль топливного транзита через Красное море, введя эмбарго на российскую нефть. На графике видно, как возрос нефтяной трафик с началом СВО – это санкционная русская нефть пошла в Индию и Китай. В свою очередь, в обратном направлении поплыли нефтепродукты из этих стран.
Сейчас красноморский трафик схлапывается, при этом для русских нефтяников плавать через Баб-эль-Мандебский пролив можно, а вот для европейских логистов в обратном направлении – нет. Оплывать Африку танкеры не спешат, так как дифференциалы между ценой топлива в Европе и Азии пока не позволяют доставить дизель с выгодой.
Локальный бенефициар от блокады Красного моря – нефтепереработчики из США. Из-за пересыхания Панамского канала для них частично закрылся рынок АТР, однако теперь открылся рынок Европы. Впрочем, чтобы получить максимум прибыли в отсутствии конкурентов (повторение трюка с СПГ), они также ждут роста цен на готовое топливо в Европе.
ЕС сам многократно повысил роль топливного транзита через Красное море, введя эмбарго на российскую нефть. На графике видно, как возрос нефтяной трафик с началом СВО – это санкционная русская нефть пошла в Индию и Китай. В свою очередь, в обратном направлении поплыли нефтепродукты из этих стран.
Сейчас красноморский трафик схлапывается, при этом для русских нефтяников плавать через Баб-эль-Мандебский пролив можно, а вот для европейских логистов в обратном направлении – нет. Оплывать Африку танкеры не спешат, так как дифференциалы между ценой топлива в Европе и Азии пока не позволяют доставить дизель с выгодой.
Локальный бенефициар от блокады Красного моря – нефтепереработчики из США. Из-за пересыхания Панамского канала для них частично закрылся рынок АТР, однако теперь открылся рынок Европы. Впрочем, чтобы получить максимум прибыли в отсутствии конкурентов (повторение трюка с СПГ), они также ждут роста цен на готовое топливо в Европе.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from us
