«Зеленого рая» не наступило. Лучших, чем сегодня, условий для внедрения ВИЭ не будет. Видно, какой большой путь проделали инженеры для снижения стоимости кВт установленной мощности для СЭС и ВЭС. Однако уже пять лет удельная стоимость ВИЭ не снижается, а ценовой разрыв почти в два раза в пользу газовых ТЭС.
Учитывая прочие переменные: стоимость газа, кредита, сроки службы, цены электроэнергии во время генерации и субсидий для компенсации себестоимости электричества от ВИЭ и стоимостью электроэнергии на рынке, энергетики тех же Штатов делают ставку на природный газ.
Для Европы (и отчасти Китая) это плохая новость. Ископаемое топливо по-прежнему остается источником наиболее дешевой электроэнергии, а значит, энергоизбыточные страны будут давать лучшие условия для промышленного производства. Опыт той же Европы последних лет показал, что нивелировать фактор дешевой энергии невозможно ни ноу-хау, ни дешевым капиталом и зарплатами. Промышленность проигрывает конкурентную борьбу именно на поле энергии.
«Зеленого рая» не наступило. Лучших, чем сегодня, условий для внедрения ВИЭ не будет. Видно, какой большой путь проделали инженеры для снижения стоимости кВт установленной мощности для СЭС и ВЭС. Однако уже пять лет удельная стоимость ВИЭ не снижается, а ценовой разрыв почти в два раза в пользу газовых ТЭС.
Учитывая прочие переменные: стоимость газа, кредита, сроки службы, цены электроэнергии во время генерации и субсидий для компенсации себестоимости электричества от ВИЭ и стоимостью электроэнергии на рынке, энергетики тех же Штатов делают ставку на природный газ.
Для Европы (и отчасти Китая) это плохая новость. Ископаемое топливо по-прежнему остается источником наиболее дешевой электроэнергии, а значит, энергоизбыточные страны будут давать лучшие условия для промышленного производства. Опыт той же Европы последних лет показал, что нивелировать фактор дешевой энергии невозможно ни ноу-хау, ни дешевым капиталом и зарплатами. Промышленность проигрывает конкурентную борьбу именно на поле энергии.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from us
