Глобальная торговля – стронг, такие данные распространяет ВТО. На первый взгляд выглядит красиво: двузначные темпы мировой торговли за период с 2019 по 2023 год – посмотрите и распишитесь.

Однако если внести небольшой поправочный коэффициент в виде накопленной инфляции доллара в 22% за этот период, то цифры выглядят уже не так радужно, а местами драматично. С учетом инфляции мы видим падение глобальной торговли в средних и высоких переделах – станков, оборудования, автомобилей и даже товаров народного потребления. Небольшой рост наблюдается в торговле химией, сталью и продовольствием, хороший рост – в самом примитивном секторе первичного сырья: энергии и руды.

То есть в последние годы мировая торговля китаезируется: при пассивном поведении ЕС и США Китай старается скупать на внешних рынках лишь то, что не может произвести сам – первичную энергию, руды, сельхозсырье. А во внешний мир отдает продукцию максимально высокого передела: автомобили, станки, компьютеры. И это старый-новый, китаецентричный мир.

В контексте падения «диктатуры» в Сирии и установления там демократического джихадизма, грозящего перерасти в гражданскую войну: на графике — добыча нефти в Ливии, в 2010 году в стране добывалось 1,6 млн баррелей в день. Нефтяная индустрия делала не самую многочисленную страну Африки (6,5 млн человек на 2010 год) самой благополучной страной региона: ВВП на душу населения по ППС составлял 31 тыс. долларов в год. Для понимания размерности: в прошлом году ВВП по ППС на душу в Белоруссии составил 32 тыс. долларов на человека.

Гражданская война уполовинила источник богатств Ливии — добычу нефти, а основная маржа, которую до этого диктатор Каддафи размазывал в виде нефтяной ренты по населению, теперь преимущественно оседает в карманах лидеров бандформирований, разрывающих страну на части. ВВП ППС на душу населения в Ливии в прошлом году составил 17,7 тыс. долларов на человека. С учетом инфляции — более чем двукратное падение с 2010 года.

Цена революций — потерянные десятилетия.

Кондиционер – главный пожиратель электричества в быту на ближайшие четверть века. Их число в богатеющей и стремительно урбанизирующейся Юго-Восточной Азии вырастет десятикратно – такой прогноз дает МЭА. Это давно известные, несложные устройства, которые питаются (преимущественно) электроэнергией.

Прошедшим летом Индия продемонстрировала, что такое бесконтрольный потребительский спрос на электроэнергию в адскую жару. Из-за жары в 40-50 °C страна погрузилась в острый энергетический кризис, разрешать который пришлось резким ростом угольной генерации на местных ТЭС.

Ожидать, что потенциальный пиковый спрос на электроэнергию в ЮВА будет покрываться солнечными панелями или ветряками – наивно. Та же Индия, страна, где уже много лет делается системная ставка на развитие ВИЭ (из-за энергетической бедности государства), этим летом показала: только уголь, только хард-кор. Именно энергетический уголь дает дешевое, надежное и предсказуемое электричество. А когда у вас перегрузка сети, выбирать особенно не приходится.

Если у России есть желание в ответ на санкции, Сирию и потерю газового транзита через Украину сделать оппонентам больно — то есть отличный несимметричный ход. Два энергетических мегапроекта — поставки трубного газа из России в Китай и из Ирана в Индию (оба мощностью по 50-100 млрд кубометров в год) — способны на пару десятилетий отправить в нокаут всю мировую СПГ-индустрию. А вместе с ним похоронить сотни миллиардов долларов инвестиций, сделанных в последние годы в добычу, сжижение и газовозы.

Без растущего спроса на СПГ со стороны Индии и Китая цены упадут в пол. Но в то же время конкурировать с трубным газом по цене СПГ никогда не сможет. При этом и у Ирана, и у России есть возможности добыть такие объемы газа, а у Индии и Китая — принять и даже оплатить их.

Реализация таких крупных международных проектов — это большая дипломатическая работа, нежели корпоративная. Им могут предшествовать многолетние переговоры, поиск балансов и взаимных гарантий. Но потенциально выглядит красиво.

До конца года первые партии СПГ отгрузят два новых проекта в США: техасский Corpus Christi Stage 3 (третья очередь завода, мощностью 10 млн тонн СПГ в год, принадлежит Cheniere Energy) и луизианский Plaquemines (принадлежит Venture Global, 2 фазы запуска; на первом этапе — 10 млн тонн, второй этап еще на 10 млн тонн в 2025 году).

Это увеличит мировое предложение сжиженного газа сразу на 7%, что ощутимо в преддверии сложной зимы и особенно значимо для стран Европы, где энергетики встречают зиму с особым напряжением, глядя на пикирующие вниз графики запасов газа в ПГХ.

Впрочем, в ближайшие три года запуск новых СПГ-проектов в США, Мексике и Канаде будет плотным: завершается строительство СПГ-заводов общей мощностью около 100 млн тонн СПГ в год. Этот газ надо куда-то сбыть. Крупных и платежеспособных рынков в мире немного. Поэтому охрану черноморских инфраструктурных объектов стоило бы усилить.

Вся суть нынешнего структурного кризиса в США и Европе на одном графике: зарплаты растут заметно быстрее производительности труда.

То есть выплаченные за работу деньги ничем не обеспечены. И, конечно, результат такой политики — инфляция. Но что важнее — долгосрочная деградация и потеря мирового лидерства. Говоря проще, научно-технологический прогресс и инновации больше не «пушат» ВВП в США и Европе. И что делать с этим — непонятно!

В США дела еще более-менее: с 2010 года производительность труда выросла на 20%, но основной прирост пришелся на прошлую декаду. В этом десятилетии темпы роста снизились до 0,8% в год, тогда как среднемировой показатель растет на 1,5% в год. Впрочем, это тоже ниже былых темпов, доходивших до 3% в начале века.

Европа — корпоративное кладбище: за 14 лет приросла на 5%. Но в последние годы производительность даже падает, хотя зарплаты растут. Выйти из этого тупика не позволяют ни миграционная политика, ни низкие ставки, ни бюджетные импульсы, ни даже война на Украине.

Сирийский форпост (авиабаза Хмеймим, порт Тартус) очень нужен России. Он находится на мировом торговом перекрестке на границе между Европой, Азией и Африкой. И хотя функционал баз сугубо милитаристский, они играют огромную экономическую роль, прикрывая (безмолвно отвечая на вопрос: «А чё ты мне сделаешь, если я тебя кину?» – распространенную практику делового взаимодействия в регионе) торговлю на Ближнем Востоке и в Африке.

Основной российский торговый партнер – Китай, который уже во многом насытился нефтью и, по всей видимости (если электромобильный переход все-таки удастся), перестанет наращивать спрос в ближайшие годы. Индия – емкий рынок, но исторически он принадлежит производителям из КСА и ОАЭ. Его очевидно «мягко» уступили российским нефтяникам партнеры по ОПЕК+, чтобы они не разнесли демпингом мировой рынок нефти. Увидев слабость России - могут попросить вернуть назад.

Перспективный рынок для российских энергоносителей – Африка и ЮВА и за них нужно держаться зубами. Без военных баз там не удержаться

Интересно, у кого больший ужас вызывает этот график – у руководства американского Boeing или европейского Airbus: облажались с качеством своих самолетов американцы, но высока вероятность, что отдуваться за это придется европейцам.

Когда рынок пассажирских реактивных самолетов был паритетным (дуопольным), это был во многом политический консенсус. Теперь же явный перевес в сторону Airbus. И, конечно, вероятно американцы захотят договориться «по-хорошему», выставив европейскому производителю требование: приостановите продажи, пока мы тут дела в порядок приведем. Ну либо продайте компанию американским инвесторам, а-ля Nokia. И, конечно, получат отказ.

А дальше – целый спектр вероятностей: от дизельгейта с многомиллиардными штрафами на Airbus, коптящим над чистым небом США, до прямых санкций на компанию. Впрочем, для полной красоты картины не хватает китайского фактора. Как раз в начале этого года свой первый полет совершил первый китайский среднемагистральный самолет – C919.

Китай отключили от аппарата искусственного вскармливания, и случилось это задолго до прихода Дональда Трампа, но заметно позднее начала СВО, разделившего мир на лагеря (условно G7 и БРИКС).

Приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в КНР скатился до отрицательных значений. Международные инвесторы, так ценившие дешевый китайский труд и электричество, отличную транспортную инфраструктуру и т.п., всё это больше не ценят.

Нельзя сказать, что сокращение ПИИ не сказалось на экономике страны: тут же замедлились темпы экономического роста, затормозился рост спроса на нефть и другую первичную энергию, зашатался рынок недвижимости.

Сейчас китайские власти одна за другой выпускают различные стимулирующие программы. И в целом они работают. Удается сделать многое (особенно в новой энергетике), однако о былых темпах экономического роста, основанных на том, что приходила международная компания, приносила капитал и лучшие технологии, стоит забыть. Теперь только развиваться на свои. Это сложнее и дольше.

На разве это не чудо: бурим меньше, добываем больше! Минэнерго США консолидировало данные о работе 34 крупнейших нефтяников страны и пришло к выводу, что стволы скважин стали еще длиннее и еще горизонтальнее. В результате стоимость добычи барреля ниже, и это несмотря на двузначные темпы промышленной инфляции, из-за которой весь прошлый год стоял скулеж.

График выглядит красиво, воплощая главный лозунг строителей коммунизма: от каждого по возможности, каждому по потребности.

Однако в уравнении не хватает переменных. В новый цикл роста нефтяная отрасль США входила с рекордным количеством неиспользуемых скважин в резерве (DUC). То есть, чтобы добывать больше нефти, нефтяникам США вообще ничего не надо было бурить пару лет, нужно было вводить в строй ранее пробуренные скважины. Сейчас же их число на минимуме.

При этом нельзя сказать, что у американских нефтяников горят глаза от слова "сланцевая нефть". Инвестиции в новую добычу нефти крупные компании уже режут, в том числе в Перми.

Осталась бы Россия в G8 — мир был бы другим. Экономики Старого Света скукоживались бы намного медленнее, а Китай без сырьевой подпитки из России чувствовал бы себя менее уверенно. Россия вернула себе 4-е место в мире по размеру ВВП (ППС) и имеет сильнейшую армию, вооружённую оружием, которому невозможно противостоять. Выталкивание России в экономический контур Индии и Китая привело к тому, что мир начал стремительно поляризоваться на два очень условных лагеря, скрывающихся за аббревиатурами G7 и БРИКС. Обострилась борьба за колеблющиеся страны — КСА и Турцию.

Очевидно, что страны Запада начинают осознавать совершённые стратегические ошибки, отсюда желание Дональда Трампа замириться с Россией, хотя бы на время. В противостоянии с Китаем время играет решающее значение, а США и Европа увязли на Украине. Лет через десять США будет бессмысленно даже пытаться ограничить величие Поднебесной. А там голову поднимет и Индия.

Повезет если удастся их стравить, а если они решат вместе сожрать потеснить гегемона?

За четверть века (23 года) страны G7 профукали свое мировое доминирование. В 2000 году из 8 крупнейших экспортеров в мире 7 были представителями большой семерки, с заметным опережением США. С позиции тотального превосходства легко продвигать глобализацию, безбарьерную торговлю, единые правила (ВТО) и союзы.

Однако КНР сделала невероятное: вступив в 2001 году в ВТО, эта страна нарастила экспорт в 13,5 раз, оставив позади все развитые страны. Теперь G7 в мировой торговле — блеклая тень своего былого величия. И как-то сразу померкло ВТО, и глобализация больше не интересна, и вдруг появился протекционизм, пошлины на импорт и вот это вот всё.

Быстрее всего свои позиции теряют страны Европы: Великобритания и Франция. Однако и США, еще в 2000 году опережавшие Китай по экспорту более чем в 3 раза, теперь отстают от него в 1,6 раза. При этом торговый баланс Китая рекордно профицитный, а у США — дефицитный. И сделать с этим ничего нельзя: любые пошлины — это новый всплеск инфляции и невозможность наращивать госдолг.

Президентский срок в США такой короткий, а количество накопленных проблем (и их инерционность) настолько велико, что Дональд Трамп, вероятно, просто утонет в мелких склоках, выясняя отношения с оппозицией (демократами), ближайшими соседями (Мексикой и Канадой), так и не добравшись до стратегических развилок: как победить Китай или архитектура безопасности в Европе.

Торговая война между США и Канадой началась. Глава провинции Онтарио Даг Форд заявил, что Канада может прекратить поставки энергоносителей в США, если избранный президент Дональд Трамп введет 25-процентные пошлины на канадские товары. Структура экспорта Канады в США настолько примитивна, что возникает вопрос кто понесет больший убыток от торгового конфликта? И ответ очевиден – переработчики сырья (заводы) в Штатах.

Аналогичная ситуация с Мексикой – сегодня для США это промышленный офшор, куда американские компании многие годы выносили производство. Кто пострадает от торговой войны США-Мексика? Ответ: американские инвесторы, бежавшие из Китая.

В обострении экономических отношений между США, Канадой, и Мексикой нет ничего удивительного. Китайцы сделали выводы еще в прошлую каденцию Дональда Трампа и сократили свою долю на американском рынке почти в два раза, за пятилетку. Сегодня Китай даже не номер 2 среди импортеров продукции в Штаты.

Зависимость в поставках из Китая в США во многом по высокотехнологичной продукции, произвести которую ни в Мексике, ни в Канаде невозможно, просто ввиду отсутствия многочисленных цепочек производств. В основном это бытовая электроника: смартфоны, ноутбуки, мониторы, игровые консоли и литий-ионные батареи.

Введение пошлин на эти категории товаров приведет к росту цен на внутреннем рынке США (инфляции) и строительству производств с отверточной сборкой из китайских запчастей в той же Мексике. Что не сильно ударит по китайским производителям, но вызовет турбулентность в американской экономике.

Без резкого роста производительности труда с параллельным снижением зарплат проблему торгового дефицита в Штатах не решить.

Хорошо рассказывать про энергию солнца и ветра с высокой трибуны ООН! Еще лучше, когда потребление природного газа вышло на новый рекорд. Емкость внутреннего рынка США достигло 939 млрд кубометров по итогам года. Сегодня Штаты – самая газоемкая экономика в мире.

Основной способ утилизации газа – производство электроэнергии – туда уходит до 40% всего метана, и это самый важный (лелеемый властями) сектор экономики. На дешевой электроэнергии держатся не только остатки (энергоемкой) промышленности, но и новые сектора экономики – электромобили (американцам эта игрушка не очень зашла) и ЦОДы. Последнее – самый важный корпоративный тренд последних лет. Любая крупная корпорация должна иметь ЦОДы, чем больше, тем лучше. Строятся десятки, особенно в южных штатах, где изобилие дешевой энергии.

Сегодня США по установленной мощности серверов ЦОДов обходят и ЕС, и Китай, и Россию вместе взятые. И это один из итогов сланцевой революции и европейского энергоперехода.

Экспорт СПГ для ТЭК США - на уровне погрешности.

Формирования новой энергоемкой отрасли, ЦОДов, вынуждает США, даже вопреки воле «руки рынка», удерживать низкие цены на электроэнергию, а значит и на природный газ. Поэтому, выбирая между наращиванием экспорта газа (трубой или в виде СПГ) и насыщением внутреннего рынка, – выбор будет за вторым. При растущей добыче это легко регулируется разрешениями или запретами на экспорт.

Конкурентов на новом глобальном зарождающемся рынке вычислительных мощностей пока не много. Из стран, где есть емкая генерация и низкие цены, – Россия и Китай. В других государствах (Индия, Япония, страны ЕС) – либо цены выше, либо емкость энергосистем не позволяют строить ЦОДы быстро и много.

Конкуренция за размещение ЦОДов набирает обороты, и, конечно, основная борьба развернется между США и КНР, где энергетика держится на угле, дешевизне которого, сложно что-то противопоставить. Но высокий КПД парогазовых установок в купе с дешевым газом делают свое дело: сегодня электричество в США стоит дешевле, чем в Китае. Это важное преимущество

«Дефолт» по госдолгу США в любой его форме – это удар по собственной экономике: фондам, банкам, штатам и пенсионерам. На внутренних держателей приходится более 75% государственного долга страны. Любое потенциальное ухудшение условий обслуживания US Treasures (реструктуризация, заморозка, списание, погашение долгов криптой) тут же вызовет стресс среди многочисленных посредников по управлению капиталами именно внутри США: падение Lehman Brothers покажется легкой прогулкой.

Внешние держатели долга, при любой форме дефолта, пострадают, но не сильно. Тот же Китай, вероятно, подготовлен как минимум к «заморозке» своих ЗВР в US Treasures по российскому сценарию.

Дефолт (вероятно, будет назван другим термином, типа «Бреттон-Вудская крипто-конференция») по американскому долгу неизбежен просто из-за того, что его структура ускоренно деградирует: стремительно растет самая короткая часть долга. В следующем году США нужно будет погасить 9,5 трлн долл. (сопоставимо с доходами бюджета за 2 года) из 36 трлн долларов долга.

Ближний Восток — это лоскутное одеяло не только с точки зрения культур, народов, религий, но и экономик. Только здесь ВВП на душу населения может разниться у соседних государств на два порядка. При этом в классическом понимании ВВП вообще мало характеризует состояние экономики и НТП.

Например, ВВП на душу населения в ОАЭ в 100 раз больше, чем в Йемене. Исходя из этой разницы, жители ОАЭ уже "покоряют космос", тогда как йеменцы еще живут в средневековье. Но прямой военный конфликт с Йменом ОАЭ и КСА, (две ведущие экономики региона), проиграли.

Можно привести и другой пример: ВВП на душу населения растерзанного войной Ирака выше, чем у живущего (под санкциями, но в мире) Ирана. Да, Иран не самое богатое государство, но в отличие от тех же ОАЭ, реально покоряет космос, поставляет БПЛА в Россию и пытается развить ядерную программу. То есть вместе с ТЭК имеет и мощную промышленность, включая, например, свой иранский автопром и все это умещает 5 тыс долларов ВВП на человека в год!

Затяжной кризис в Германии – это намного больше, чем проблемы у одной, хоть и промышленно развитой экономики. Это экзистенциальный кризис всего ЕС.

Примитивно модель развития ЕС можно было представить так: берем много нефти и газа у русских, делаем из этого ништяков, продаем в Китай и США, а на профит развиваем периферийные регионы (в том числе, ранее подконтрольные русским) и называем это европейской интеграцией: форма военно-экономического поглощения восточной Европы.

Эта бизнес-модель сломалась: поставки из России прекратились, китайцы закрывают свой рынок, США тоже. Профита от торговли становится меньше, а восточноевропейские аппетиты сильны как никогда. Два других крупных донора ЕС – Франция и Италия интегрировались в проект не на свои, а на заемные. Дальше наращивать долг становится сложнее.

ЕС нуждается в реформах, однако новых идей (на какие деньги) удержания этого лоскутного одеяла нет. Окончание конфликта на Украине поставит этот вопрос ребром и быстро перерастет в структурный европейский кризис.

Волшебство дисконтов на российскую нефть сотворило чудо: впервые за четверть века Индия обошла по росту спроса Китай. В этом году Индия – самый быстрорастущий рынок нефти в мире, нарастивший потребление на 0,22 млн барр/д. По прогнозам Минэнерго США в следующем году ситуация не изменится, а индийский ТЭК продолжит лидировать, увеличив спрос еще на 0,33 млн барр/д.

Впрочем, понять индийских переработчиков и власти легко: основной поставщик нефти на местные НПЗ – российские нефтяники, которые дают значительные скидки на свой товар, тогда как европейские потребители покупают излишки (что не ушло на внутренний рынок) продукции индийских НПЗ по рыночным ценам. Дружба с Россией позволяет заметно снизить дефицит индийского торгового баланса.

Крупнейший импортер нефти в мире – Китай, переживает экономическую хворь, помноженную на переход на электротранспорт. Тем не менее Минэнерго США прогнозирует увеличение спроса на нефть в КНР в следующем году на 0,25 млн барр/д , а мировой - на 1,3 млн барр/д.