Наш регион стал первым в России, который принял ряд драконьих решений по работе с мигрантами. Беспрецедентная смелость Владислава Шапши поставила в тупик ряд политических аналитиков, которые никак не выберут – критиковать калужского губернатора или хвалить?
Наболел у нас север региона. Ещё при Артамонове мы вступили во вроде бы полезную для области Программу переселения соотечественников. Предполагалось, что в Калугу (и другие регионы, вступившие в программу) приедут русские семьи, воспитанные в близких нам традициях и ничем, в общем-то, от местных не отличающиеся. И такие семьи среди переселенцев тоже есть. Но в большинстве ли они?
Выход калужского региона из Программы – первая заявка о том, что Программа работает не так, как задумывалась. Эксперты уже возложили вину за не говорящих по-русски «соотечественников» на коррупцию на местах: справки о знании языка и прочих элементов местной культуры попросту покупаются. В этом вопросе ещё предстоит разобраться прокуратуре.
Рады, что решение нашего губернатора нашло поддержку в Госдуме. Важные выдержки из Затулина, с которыми мы согласны, даёт «Взгляд». Пересказывать не будем, ознакомьтесь, если считаете нужным.
Ещё одно важное губернаторское решение (убрать мигрантов из отраслей, связанных с работой с людьми), скорее всего, в перспективе отменится. Рабочая сила здесь нужна. Но сейчас такой ход нужен для снижения напряжённости в обществе. Если власть не отреагирует на назревающий нацконфликт сверху, то на него отреагируют «снизу» - как-то мы быстро забыли про движение скинхедов. Повторять точно не хотим. Поэтому это решение вообще считаем наиважнейшим и своевременным. Знаем, что мигранты вернутся к работе спустя некоторое время, но надеемся, что для этого они выучат русский и научатся уважать страну пребывания.
Наш регион стал первым в России, который принял ряд драконьих решений по работе с мигрантами. Беспрецедентная смелость Владислава Шапши поставила в тупик ряд политических аналитиков, которые никак не выберут – критиковать калужского губернатора или хвалить?
Наболел у нас север региона. Ещё при Артамонове мы вступили во вроде бы полезную для области Программу переселения соотечественников. Предполагалось, что в Калугу (и другие регионы, вступившие в программу) приедут русские семьи, воспитанные в близких нам традициях и ничем, в общем-то, от местных не отличающиеся. И такие семьи среди переселенцев тоже есть. Но в большинстве ли они?
Выход калужского региона из Программы – первая заявка о том, что Программа работает не так, как задумывалась. Эксперты уже возложили вину за не говорящих по-русски «соотечественников» на коррупцию на местах: справки о знании языка и прочих элементов местной культуры попросту покупаются. В этом вопросе ещё предстоит разобраться прокуратуре.
Рады, что решение нашего губернатора нашло поддержку в Госдуме. Важные выдержки из Затулина, с которыми мы согласны, даёт «Взгляд». Пересказывать не будем, ознакомьтесь, если считаете нужным.
Ещё одно важное губернаторское решение (убрать мигрантов из отраслей, связанных с работой с людьми), скорее всего, в перспективе отменится. Рабочая сила здесь нужна. Но сейчас такой ход нужен для снижения напряжённости в обществе. Если власть не отреагирует на назревающий нацконфликт сверху, то на него отреагируют «снизу» - как-то мы быстро забыли про движение скинхедов. Повторять точно не хотим. Поэтому это решение вообще считаем наиважнейшим и своевременным. Знаем, что мигранты вернутся к работе спустя некоторое время, но надеемся, что для этого они выучат русский и научатся уважать страну пребывания.
NEWS Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from tr
