Мы часто размещаем сборы на оплату труда адвокато_к для заключённых, которых поддерживает «Зона солидарности». Однако это не единственная статья наших расходов — также немало средств уходит на передачи, посылки, пополнение лицевых счетов, приобретение книг и подписку на периодические издания для наших подопечных. Сейчас наши средства подошли к концу, и мы открываем сбор на гуманитарную помощь узникам и узницам антивоенного сопротивления, которых мы поддерживаем. 200 000 рублей нам должно хватить на сентябрь и октябрь.
Мы часто размещаем сборы на оплату труда адвокато_к для заключённых, которых поддерживает «Зона солидарности». Однако это не единственная статья наших расходов — также немало средств уходит на передачи, посылки, пополнение лицевых счетов, приобретение книг и подписку на периодические издания для наших подопечных. Сейчас наши средства подошли к концу, и мы открываем сбор на гуманитарную помощь узникам и узницам антивоенного сопротивления, которых мы поддерживаем. 200 000 рублей нам должно хватить на сентябрь и октябрь.
Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from tr
