В июне 2023 года цена госконтракта на строительство третьего моста через р. Уда и Транссиб была увеличена до 8 млрд 609 млн руб. И лимит банковской гарантии должен был вырасти до 2 млрд 233 млн руб. В апреле 2024 года срок исполнения госконтракта был продлен до 28 февраля 2027 года. Это значит, что АО «Хотьковский мост» должно было предоставить банковскую гарантию со сроком действия до 27 марта 2027 года.
Однако, как говорится в решении ГКУ «Бурятрегионавтодор», с момента заключения контракта ни измененная, ни новая банковская гарантия подрядчиком не предоставлялись.
В ЕИС «Закупки» есть следующие данные: «Цена контракта - 8 609 908 228,82 руб.; стоимость исполненных поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств - 3 855 751 142,37 руб.; фактически оплачено - 5 337 932 663,50 руб.».
Означает ли это, что подрядчику оплатили невыполненные работы на сумму свыше 1 млрд 482 млн руб.? Если это так, то достаточно ли первоначальной банковской гарантии для того, чтобы вернуть в бюджет эту сумму?
Но главный вопрос заключается в том, кто, на какие средства и в какие сроки будет достраивать третий мост через р. Уда и переход через Транссиб?
Напомним, что в декабре 2024 года в Москве был помещен под домашний арест бизнесмен Туфан Садыгов. Он обвиняется в мошенничестве в особо крупном размере.
В 2018 году Садыгова принимали в Бурятии как «собственника завода «Улан-Удэстальмост». Его же называет «бенефициаром АО «Хотьковский мост» – теперь уже экс-подрядчика одной из «строек века» в Улан-Удэ.
В июне 2023 года цена госконтракта на строительство третьего моста через р. Уда и Транссиб была увеличена до 8 млрд 609 млн руб. И лимит банковской гарантии должен был вырасти до 2 млрд 233 млн руб. В апреле 2024 года срок исполнения госконтракта был продлен до 28 февраля 2027 года. Это значит, что АО «Хотьковский мост» должно было предоставить банковскую гарантию со сроком действия до 27 марта 2027 года.
Однако, как говорится в решении ГКУ «Бурятрегионавтодор», с момента заключения контракта ни измененная, ни новая банковская гарантия подрядчиком не предоставлялись.
В ЕИС «Закупки» есть следующие данные: «Цена контракта - 8 609 908 228,82 руб.; стоимость исполненных поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств - 3 855 751 142,37 руб.; фактически оплачено - 5 337 932 663,50 руб.».
Означает ли это, что подрядчику оплатили невыполненные работы на сумму свыше 1 млрд 482 млн руб.? Если это так, то достаточно ли первоначальной банковской гарантии для того, чтобы вернуть в бюджет эту сумму?
Но главный вопрос заключается в том, кто, на какие средства и в какие сроки будет достраивать третий мост через р. Уда и переход через Транссиб?
Напомним, что в декабре 2024 года в Москве был помещен под домашний арест бизнесмен Туфан Садыгов. Он обвиняется в мошенничестве в особо крупном размере.
В 2018 году Садыгова принимали в Бурятии как «собственника завода «Улан-Удэстальмост». Его же называет «бенефициаром АО «Хотьковский мост» – теперь уже экс-подрядчика одной из «строек века» в Улан-Удэ.
BY Регион 03
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from tr
