Друзья, интересные новости о миллиардах на shit'ы Мирзоянов
Согласно данным исследовательской компании Admetrix, после объединения с оператором наружной рекламы Russ, Wildberries занял второе место среди рекламодателей в этом сегменте в третьем квартале 2024 года, хотя ранее не входил даже в десятку лидеров.
Как я уже писал ранее, более миллиарда рублей в месяц, вместо того чтобы оставаться внутри компании и развивать её инфраструктуру, попросту выводятся в Russ и легализуются через рекламу. И, конечно, наш старый "друг" — бренд "Моя стихия" семьи Мирзоянов и "NRAV" семьи Керимова, которым Wildberries уже обеспечил бесплатную рекламу внутри платформы, теперь ещё и красуются на рекламных щитах за её пределами. За счёт таких схем, Russ получает стабильные рекламные доходы, а Wildberries, которая их генерирует, фактически опустошается.
Миллиарды уходят туда, где они никак не помогают ни сотрудникам, ни партнёрам Wildberries.
Друзья, интересные новости о миллиардах на shit'ы Мирзоянов
Согласно данным исследовательской компании Admetrix, после объединения с оператором наружной рекламы Russ, Wildberries занял второе место среди рекламодателей в этом сегменте в третьем квартале 2024 года, хотя ранее не входил даже в десятку лидеров.
Как я уже писал ранее, более миллиарда рублей в месяц, вместо того чтобы оставаться внутри компании и развивать её инфраструктуру, попросту выводятся в Russ и легализуются через рекламу. И, конечно, наш старый "друг" — бренд "Моя стихия" семьи Мирзоянов и "NRAV" семьи Керимова, которым Wildberries уже обеспечил бесплатную рекламу внутри платформы, теперь ещё и красуются на рекламных щитах за её пределами. За счёт таких схем, Russ получает стабильные рекламные доходы, а Wildberries, которая их генерирует, фактически опустошается.
Миллиарды уходят туда, где они никак не помогают ни сотрудникам, ни партнёрам Wildberries.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from tr
