В ДОЗОРЕ

Нет, не умрёт моя Россия,
Страну не тронет смертный тлен.
И будет вновь державой сильной,
Не дрогнет крепь Кремлёвских стен!

В дозоре против святотатства,
Я под защитою креста.
И я, крестясь, вступаю в братство –
В святое воинство Христа.

© Оксана Москаленко, член Союза писателей России

#СтихиОксаныМоскаленко #ZСтихиОксаныМоскаленко
#ZДуховная #ZЛирика #поэзияZ

Сегодня мы поздравляем с днём рождения нашего доброго друга, патриота, прозаика, публициста, историка и драматурга Владлена Дорофеева!

От всего сердца желаем Владлену радостей, здоровья, успехов, благополучия, вдохновения, счастья, гармонии, света и добра, исполнения всех желаний и, конечно, нашей общей скорейшей Победы!

ДЖОХАР

Из цикла «Чеченские зарубки»

Боль обожгла глаза, пронзила насквозь, и душащая теплая кровь обагрила грязно-бурый заплёванный привокзальный снег.
Падая, Джохар понял, что проиграл эту схватку какому-то уроду. Хлопнувшись в холодное снежное месиво, он завыл от всепоглощающей, бессильной боли, но не телесной, а той, что внутри, где-то в самой глубине, в сердце, вне сердца, в душе… Завыл, заскулил, завизжал так, что противник застыл на мгновение.
Этого оказалось достаточно. В безумном прыжке Джохар выбросил тело вперед, и как остервеневшая дворняга, оскалив окровавленные клыки, вцепился ими что есть силы в оголённую и смердящую ногу бомжа. Тот только охнул, присел и, с шумом испортив воздух, рухнул, глухо ударившись затылком об оледеневший асфальт.
Джохар вскочил, харкнул горечью на поверженного, ринулся в толпу бродяг. Те испугались, расступились и ещё долго смотрели вслед улепётывающему со всех ног Джохару. Он спиной чувствовал ненавистные взгляды, понимал, что силы на исходе, и бежал, бежал, обливаясь слезами обиды и страха.

И всё-таки он выжил! Если бы… если бы он остался лежать в том дерьме, забили бы до смерти. Да, да… Они-то видели, как он выхватил у вьетнамца баксы — плотную пачку «зелёных». За неё забили бы… Без передыха… Насмерть!
Джохар долго ещё бежал… Так ему казалось. На самом деле он плёлся, еле передвигая ноги. Брёл по тёмным переулкам и дворам, поминутно оглядываясь, боясь, что ведёт за собой «хвоста». Нервная дрожь в коленях мешала ходьбе. Перехватывало дыхание. И голова кружилась, как будто снова он в горах скрывался от бомбежки…

Давно надо было уходить. Все соседи, побросав квартиры, подались к своим, за Терек, в Россию, ещё полгода назад. Но мать всё чего-то ждала и продолжала стеречь картинки в музее. Кому они нужны, тряпки расписные! Видел он, как горел музей. Хорошо горел. Даже мокрый снег, валивший с чадящего неба, не мог затушить огонь. Джохар только и успел в этом пылающем аду слегка присыпать острыми осколками оплавленного кирпича, ещё обжигавшего сбитые в кровь ладони, остывшее тело поседевшей вмиг матери. Из соседних развалин заработали снайперы. Забавлялись, наверное. Уходить надо было. В горы. Не до похорон.
Ему везло. Набрёл на расстрелянный взвод пехотинцев. Автоматы брать не стал — тяжёлые. По вещмешкам собрал провизию: банки тушенки, сгущёнки, галеты, спички. Новобранцы, наверное. У обстрелянных, что давно в бою, иной раз по три дня жратвы не было, сам им картошку носил по вечерам. А эти ещё при сигаретах. Нашёл шапку, почти новую, офицерскую, опалённую только слегка. Снял штык-нож. Так и вышел ночью из города. Не стреляли почти.
Вообще, ему повезло в жизни. В Грозном уцелел, в горах не замёрз, с голоду не подох. И сегодня вот выжил. В Россию вышел и теперь год в Москве обитает. Любой бомж, мент, шлюха каждая на Курском вокзале знают — нет среди них ему ровни. Оттого и прозвали его так гордо — Джохар. И хотя хрупок и мелок, бил всех. Хитростью бил, сноровкой. Жестоко бил, коротко, быстро, наскоком.

Дрожь улеглась, но осталась разбитая вялость в теле, тяжёлый гул в голове, и вновь чётко обозначилась острая боль в носу.
Загрёб в пригоршню свежий снег. Оттёр грязные ладони, запёкшуюся кровь с лица. И только тут понял, что руки свободны! А ведь он потому и драться толком не мог, что зажимал всё время в правом кулаке те самые доллары. И когда бежал. Да, да. Всю дорогу они были при нём!
Разбитые губы безвольно затряслись, мутный взгляд заметался по сторонам. Ещё мгновение — и он забился бы в истерических конвульсиях, как вдруг ощутил, что что-то пружинит под левой ногой. Осторожно, будто наступил на гадюку, перенёс грязный ботинок в сторону и сквозь пелену слёз разглядел знакомый свёрточек заветных долларов.

Вот они, родненькие, хорошие такие! Целёхоньки!
«Значит не зря всё, значит, всё не зря», — шептал он, направляясь на свет торговой палатки.
Долго изучал за заиндевевшими стёклами скудный товар в ярких упаковках.
- Ты чё там хлебальник раззявил? — начала разминаться базарным рыком продавщица.
Джохар только улыбнулся в ответ:
- Пакеты есть? Чтобы много выдержали.
- Даже с девками голыми, — примиренчески ответила она.
- Два, — твёрдо произнес Джохар.
- Деньги гони, — радостно донеслось из узкого окошка.
Джохар с трудом снял резинку с тугой пачки. Смахнул грязь с верхней купюры и поднёс её к освещённой витрине. Сто! Он немного полюбовался серо-зеленой бумажкой с портретом незнакомого длинноволосого мужика и покрутил ею перед окошком.
- В общем, так. На все… Сама знаешь чего. В два пакета.
Обалдевшая баба долго не могла сообразить, с чего начать. Сто долларов! Без сдачи!
Она перебирала бутылки, двигала ящики, выуживая оттуда ананас, банку мидий. Замёрзшие скрученные пальцы не слушались её, и она с трудом выбивала на калькуляторе очередные цифры.
- Слышь? «Колу» или «Спрайт»?
- И то, давай, и то, да шампанское «Советское», а не «Спуманту».
Джохар балдел. Не зря всё, не зря! Он выжил и теперь не торопил продавщицу. Наслаждался её смятением. Сегодня его день!
Наконец сбоку заскрипела дверь. Баба появилась в клубах пара, выволакивая за собой пакеты. Она долго гладила бумажку. Придирчиво подносила к свету. И успокоившись, поинтересовалась:
- Дотащишь? Ну, давай, фартовый!

Метров пятьдесят, напрягая жилы, он ещё тащил мешки-пакеты по безлюдному переулку. Но выдохся возле притулившейся к забору хрущобы. Недолго думая, побросав покупки «на авось», зашёл в подъезд. Потом в другой. Вот то, что надо! Вскоре загрузил в детские санки свои мешки и споро двинулся в путь.
Он торопился домой. Потеряв настоящую семью, он теперь создал свою, за которую думал и решал, которую кормил и воспитывал. Он мнил себя главой семьи, большой, дружной и сильной семьи, где каждый за всех и все за одного, а он в ответе за всех.

Остановился. Порылся в пакетах, выудив оттуда бутылку и сигареты. Прикурил и тут же сделал несколько обжигающих глотков из горлышка, глубоко затянулся на закусь. Через мгновение повело…
Повод сегодня был. И не из-за того, что выжил, нет. К тому Джохар уже привык. И куш здесь ни причём — бывали и покруче. Главное, что уходил этот проклятый год… тринадцатый год его жизни. Джохар был суеверен и мечтал быстрее разменять «чертову дюжину».
Щелчком указательного пальца он привычно отбросил в сторону дымящийся «бычок». Санки легко побежали за ним.

Джохар торопился удивить и порадовать своих и вместе с ними отметить свои четырнадцать лет.
Там, в подвале старого заброшенного особняка, где пол с подогревом от проходившей под ним теплотрассы, его ждала малышня с Урала. Петька, Юрка и Роберт, наверное, пригорюнились уже вокруг Верки. «Интеллигенточка» из Питера, самая старшая среди всей братвы, по привычке, голосом отгоняет тревогу. И только молчаливый Игорек Тираспольский, наверное, «ломится на «Моменте», развалившись на горячей крышке люка. Иногда он снимает с головы целлофановый пакет, смотрит по сторонам выпученными красными, ничего не видящими глазами, подхихикивая. Он сейчас обалдеет… Все обалдеют! Всю ночь пировать будем!
Вот она — родная дыра в заборе! Он уже почти дома.

Но что это? Что?! Сквозь деревянный скелет открывалась удивительная картина. На залитом светом многочисленных фар дворе дома суетились люди. Их силуэты то появлялись, то исчезали в клубах пара, что валил из подвала. Две машины «скорой», включив иллюминацию, умчались в ночь.
Вмиг отрезвев, Джохар понял: случилось страшное. Этот трижды проклятый год, тринадцатый год его жизни, никак не хотел отпускать.
Опомнился, когда услышал рядом похрустывание снега под чьими-то тяжёлыми шагами. Метнулся в тень, рывком вытянул санки.

В дыре появился мужик-пижамник из соседнего дома.
Джохар сделал шаг на свет:
- Дяденька! Что там?
- А ты откуда пацан взялся?! Не оттуда? — он кивнул в сторону заведённых машин. — Беда там. Обварились все. Трубы прорвало… Кипяток. Девка спасала… Так насмерть. Остальных увезли. Так ты оттуда?
— Не-е-ет… — только и смог выдохнуть из себя Джохар.

© Владлен Дорофеев, историк, публицист, прозаик, драматург. В разные годы работал и сотрудничал в газетах «Известия», «Неделя», «Труд» и др. Публиковался в журналах: «Форум», «Проза», «Юность», «Москва», в альманахах «Подольский альманах», «Литературный факел», «Литературные горизонты», в книжном сборнике «Живая вода времени» (составитель). Автор сценариев короткометражного художественного фильма «Будьте счастливы!», а также (в соавторстве) телевизионных многосерийных художественных фильмов для Первого канала («Цыганки», «Банды»). Лауреат литературных премий им. А. Платонова, «Литературный факел», им. М. М. Пришвина, «Золотое перо Московии», им. Г. Р. Державина.

#ZПрозаВладленаДорофеева #ПрозаВладленаДорофеева #Москва #ZМосква

Сегодня день рождения отмечает прекрасная поэтесса, патриотка, наш замечательный друг Наталья Непорада!
От всего сердца желаем Наталье успехов, счастья, вдохновения, новых стихов, гармонии, поддержки близких, верных друзей рядом и, конечно, нашей общей Победы.

Хрустит под берцем ломкое стекло,
И этот звук - разбитых жизней символ -
Не слышен там, где ждут особо сильно
Камбэка "Зары", "Найка", "Юникло".

Настанет день: с улыбкой на лице,
С одобренным заранее кредитом
Войдёт девчонка быстро, деловито
В стеклянный ослепительный ТЦ.

И в глубине примерочных портьер
Под светом синтетического солнца
Девчонка вспомнит: счастье продаётся,
Имеет этот цвет и тот размер...

И здесь, в тылу, куда ни посмотри,
В излишествах устроенного быта
Намного больше важного разбито -
У человека слабого внутри.

И лечит раны Родина моя.
Хотя ещё сама не знает, сколько
Ей на пути своем встречать осколки
И резаться об острые края.

© Наталья Непорада

#ZСтихиНатальиНепорада #СтихиНатальиНепорада

ОЛЕГ ГАЗМАНОВ
"РУССКИЙ МИР"

Эта песня о любви к Родине, которая выходит за рамки индивидуальных различий и объединяет людей в один единый народ, готовый защищать свою страну в любую минуту❤️

"Это РУССКИЙ МИР РУССКИЙ МИР, РОССИЯ!
МИР моей страны самой лучшей в мире!
Новый путь пройдёт наше поколение
Мы идём вперёд! Это — наше время!

Под общим гимном и флагом
Назло врагам и всем бедам
Мы помним, как на Рейхстаге
Мы расписались в ПОБЕДЕ!"

Стихи Геннадия Иванова сегодня в рубрике «Поэтические плакаты СВО»:

Мы ведём какие-то беседы,
Смотрим фильмы словно бы во сне…
Господи, как хочется победы
В этой изнуряющей войне.

© Геннадий Иванов, поэт, член Союза писателей России, Председатель Совета по детскому и юношескому семейному чтению

#СтихиГеннадияИванова #ZстихиГеннадияИванова #ZЛирика #ZПлакаты #ПоэтическиеПлакатыСВО #поэзияZ #ZДуховная #ZПодмосковье

Что вера, что афера,
Что суть, что реквизит,
Араба или негра
К юдоли пригвоздит,
Чтоб не начать сначала,
А сделаться благой,
Собой обозначала
Победу и покой.
Когда звучал акафист,
Что стал совсем другим,
Торжествовал покамест
Бескрылый Серафим,
И лишь одна острота
Плыла в пучине вод -
Святые едут с фронта,
А грешники на фронт.
И полдни обрусели,
Чтоб в полночь без пяти
С постылой карусели
Бестрепетно сойти,
Тоски не собирая
Вокруг эпиталам,
И ни конца, ни края
Ни битвам, ни тылам.

© Сергей Арутюнов, член Союза писателей России, доцент Литературного института имени А.М. Горького

#ZСтихиСергеяАрутюнова
#СтихиСергеяАрутюнова
#ПоэзияZ #ZаРоссию

РОССИЯ

Северный край, умой
Русской своей рекой,
Спрячь за широким полем,
Чтобы никто не тронул.

Северный край, укрой.
Господи, Боже мой,
"Троицею" Рублёва,
Пусть светит солнце пчёлам.

В липком июле медовом,
В поле твоём васильковом,
Русской своею тоской
Сердце моё успокой.

Мимо костей и брёвен,
Мимо кривых колоколен,
Смело пойду за тобой,
Я родниковой строкой

Петь среди маковых пятен,
Кликать сестёр да братьев.
Верю, что русский народ
Смуту переживёт.

Так, по молитвам святых,
Ветром струится мой стих,
Что прикоснулся к святыне,
Где-то на русской равнине,

Там, где над русской рекой
Лес возвышается мой.
Бьёт звонарь в колокол снова
Русским своим глаголом.

© Анатолий Сорокин

#ZСтихиАнатолияСорокина #СтихиАнатолияСорокина #ПоэзияZ #ZЛирика

МЫ РУССКИЕ!

В сердцах потомков песней давней
Звучит мелодия веков
О красоте земли бескрайней,
Где бродят ветры, меж лесов.

И в этой песне — эхо славы,
Героев доблестных дела
И шорох трав, и звон дубравы,
Где из ключей вода текла.

В полях бескрайних, каждой ниве
Минувшей славы виден след.
И в колокольном переливе
Мы слышим Вечности завет.

Березы стройные, как девы
Встречают солнце на заре
И шепчут нам слова напева
Белея, словно в серебре.

В узорах вышивки старинной
Хранятся тайны прошлых лет
О жизни светлой и былинной
О том, чего дороже нет.

Мы – дети Родины великой.
В нас, свет отчизны не угас
И образ предков многоликий
Ведет к победам в трудный час.

Мы русские — в том наша доля!
Мы в этом звании сильны!
И честь, и слава, дух и воля
В единый сплав закалены!

Оберегая мир нетленный,
Храним заветы старины,
Чтоб край родной, благословенный
Не знал ни горя, ни войны.

Пусть чистота земли и неба
Наполнит сердце добротой.
И каждый колос зрелым хлебом
Подарит радость и покой!

Чтоб наши дети, подрастая
Встречали мир без зла и бед.
И мудрость древняя, святая
В их душах оставляла след!

© Максим Кузнецов

#ZСтихиМаксимаКузнецова #СтихиМаксимаКузнецова #ZЛирика #ZДуховная

ЗАЧЕМ НАМ МИР, В КОТОРОМ НЕТ РОССИИ
слова Игорь Шадрин
музыка, исполнение Владимир Сергеев