«Честно говоря, это отвратительный текст, но очень важный. Это текст про домашнее насилие глазами насильников. Все его герои – мужчины, которые бьют своих женщин.
У меня вырос какой-то хитиновый покров за годы работы в социалке, но на этом тексте я сломалась. В какой-то момент моя кукушка реально собралась на юга. Я стала бояться, что мой муж начнет меня бить. Я пила больше, чем обычно – и пила прямо во время интервью, хотя никогда так не делала раньше. С одним из героев мы говорили по видео, я ставила рядом с компом два одинаковых непрозрачных стакана, в один наливала воду (на случай, если горло пересохнет), во второй – вино (на все остальные случаи), и вино закончилось уже на середине разговора.
Вот одна из фраз этого героя:
«Поплакала, поплакала — ничего. И на следующий день в спальню пришла. И секс там был, и глаза горели. У меня сейчас не влаживается в голове, как это так? Ты достала мужа до такой степени, что он тебя стукнул, — и через день приходишь к нему в спальню, и всё у вас нормально. У меня сердце, блядь… У меня реально сердце болит, а у нее просто глаза светятся!»»
«Честно говоря, это отвратительный текст, но очень важный. Это текст про домашнее насилие глазами насильников. Все его герои – мужчины, которые бьют своих женщин.
У меня вырос какой-то хитиновый покров за годы работы в социалке, но на этом тексте я сломалась. В какой-то момент моя кукушка реально собралась на юга. Я стала бояться, что мой муж начнет меня бить. Я пила больше, чем обычно – и пила прямо во время интервью, хотя никогда так не делала раньше. С одним из героев мы говорили по видео, я ставила рядом с компом два одинаковых непрозрачных стакана, в один наливала воду (на случай, если горло пересохнет), во второй – вино (на все остальные случаи), и вино закончилось уже на середине разговора.
Вот одна из фраз этого героя:
«Поплакала, поплакала — ничего. И на следующий день в спальню пришла. И секс там был, и глаза горели. У меня сейчас не влаживается в голове, как это так? Ты достала мужа до такой степени, что он тебя стукнул, — и через день приходишь к нему в спальню, и всё у вас нормально. У меня сердце, блядь… У меня реально сердце болит, а у нее просто глаза светятся!»»
"Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS.
from tr
