Просвещение для СДМ-банка: кто ответит за цены на учебники
Когда-то главное издание страны «Просвещение» стало распилочным бизнесом расхитителя активов СДМ-банка бизнесмена Владимира Узуна, его сокурсника не менее мутного сенатора Олега Ткача и вездесущего олигарха-дзюдоиста Аркадия Ротенберга. Узун и Ткач в 2011 году получили ярлык на бывшее ГУП, заплатив освоенными деньгами СДМ-банка, а в 2013 году в бизнес официально вошел помогший им при приватизации Ротенберг. Основой «Просвещения» является производство учебников, которые родители и школы вынуждены покупать по необоснованно высоким ценам и финансировать жизнь Узуна, Ткача и Ротенберга. Возмущение на рынке есть, а вот других учебников нет.
Большую роль в построении этой империи сыграла бывший министр просвещения Ольга Васильева, которая ввела новые образовательные стандарты и, как следствие учебники, львиная доля производства которых упала «Просвещению». В двадцатые годы в бизнес вошли «Сбер» и РФПИ, но реальный контроль остался у Узуна, Ткача, Ротенберга и их кипрско-каймановых офшоров.
Просвещение для СДМ-банка: кто ответит за цены на учебники
Когда-то главное издание страны «Просвещение» стало распилочным бизнесом расхитителя активов СДМ-банка бизнесмена Владимира Узуна, его сокурсника не менее мутного сенатора Олега Ткача и вездесущего олигарха-дзюдоиста Аркадия Ротенберга. Узун и Ткач в 2011 году получили ярлык на бывшее ГУП, заплатив освоенными деньгами СДМ-банка, а в 2013 году в бизнес официально вошел помогший им при приватизации Ротенберг. Основой «Просвещения» является производство учебников, которые родители и школы вынуждены покупать по необоснованно высоким ценам и финансировать жизнь Узуна, Ткача и Ротенберга. Возмущение на рынке есть, а вот других учебников нет.
Большую роль в построении этой империи сыграла бывший министр просвещения Ольга Васильева, которая ввела новые образовательные стандарты и, как следствие учебники, львиная доля производства которых упала «Просвещению». В двадцатые годы в бизнес вошли «Сбер» и РФПИ, но реальный контроль остался у Узуна, Ткача, Ротенберга и их кипрско-каймановых офшоров.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said.
from tr
