В Санкт-Петербурге сегодня утром открыли новую станцию метро «Горный институт»
Она стала третьей станцией на Васильевском острове и конечной Лахтинско-Правобережной оранжевой линии метро вместо Спасской. Подземный вестибюль станции имеет два выхода — со стороны Большого проспекта В.О. и со стороны Косой линии. Это одна из самых глубоких станций петербургского метрополитена — она расположена на глубине 70 метров.
В первые минуты после открытия новой станции три эскалатора из четырёх не работали, но их быстро починили. Сбой объяснили повышенной нагрузкой.
По пути от станции Спасская до Горного института можно посмотреть на станцию-призрак — Театральную. Внутри она уже готова, но наземный вестибюль ещё не построен.
В Санкт-Петербурге сегодня утром открыли новую станцию метро «Горный институт»
Она стала третьей станцией на Васильевском острове и конечной Лахтинско-Правобережной оранжевой линии метро вместо Спасской. Подземный вестибюль станции имеет два выхода — со стороны Большого проспекта В.О. и со стороны Косой линии. Это одна из самых глубоких станций петербургского метрополитена — она расположена на глубине 70 метров.
В первые минуты после открытия новой станции три эскалатора из четырёх не работали, но их быстро починили. Сбой объяснили повышенной нагрузкой.
По пути от станции Спасская до Горного института можно посмотреть на станцию-призрак — Театральную. Внутри она уже готова, но наземный вестибюль ещё не построен.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from tr
