Согласно хрестоматийному фрагменту из диалога Цицерона De re publica, «Государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов…» (De re publ. I.XXV.39). Очевидно, меж тем, что в таком виде текст Цицерона искажается практически до неузнаваемости. Основная смысловая тяжесть в пассаже сама собой падает на государство, как на наиболее смыслово нагруженный концепт, и получается, что римский оратор определяет здесь именно его. «Вопросы права», стоящие в этом же пассаже чуть ниже, также притягиваются к «государству» и читаются в совершенно определенном контексте, как система норм и правил поведения, закрепленных государством в законах и гарантированных от нарушения его силой. Понятие «народа» и просто теряется – на фоне государства и права слабому в семантическом смысле народу ничего не светит.
Однако давайте попробуем прочесть этот фрагмент на латыни: Res publica est res populi, populus autem non omnis hominum coetus quoquo modo congregatus, sed coetus multitudinis iuris consensu et utilitatis communione sociatus. При подобном прочтении в глаза сразу бросается одна вещь. В первой дефиниции слово res определяется через само себя, и, значит, реальным определяемым быть никак не может (иначе придется допустить, что Цицерон был чужд начаткам логики и не знал, что такое порочный круг). Publica – это прилагательное, следовательно, также не может служить определяемым, но лишь определением. К тому же, это слово однокоренное стоящему чуть дальше в форме родительного падежа слову populus, то есть, «народ». Таким образом, единственным реальным определяемым в этой фразе становится именно народ, а вовсе не то, что В. Горенштейн перевел понятием «государство».
С концепцией «народа» у Цицерона тоже оказывается не все понятно. Почему communio utilitatis переводится как «общность интересов» и что такое consensus iuris в ситуации отсутствия (хотя бы на уровне дефиниции) государства? Если говорить коротко, то я бы предложил следующее рассуждение. Utilitas, стоящая здесь в род. падеже единственного числа, вряд ли может быть передана словом «интересы» во множественном числе. Дело здесь не в грамматической чистоте, а в том, что при таком переводе, как мне представляется, серьезно искажается смысл, тем более, для современного читателя. Гораздо лучше, по-моему, это слово передается русским «польза» или «выгода», что сохраняет отсылку к коммерческой стороне дела и позволяет уберечься от нежелательных коннотаций. Но, и здесь возникает вопрос, в каком случае у многих людей может быть единая «общность пользы»? Представляется, что ответ на этот вопрос возможен лишь единственный. Под «людьми» Цицерон понимает, прежде всего, римских граждан и, более того, домовладык. Каждый из них имеет свой интерес и свои договоренности с теми или иными контрагентами, также входящими в состав той же гражданской общины. Соответственно, единственной «общностью» для них оказывается заинтересованность в том, чтобы их сделки работали, bona fides поддерживалась, правила общежития соблюдались – ведь при этом условии каждый из них, скорее всего, получит свою utilitas.
Согласно хрестоматийному фрагменту из диалога Цицерона De re publica, «Государство есть достояние народа, а народ не любое соединение людей, собранных вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов…» (De re publ. I.XXV.39). Очевидно, меж тем, что в таком виде текст Цицерона искажается практически до неузнаваемости. Основная смысловая тяжесть в пассаже сама собой падает на государство, как на наиболее смыслово нагруженный концепт, и получается, что римский оратор определяет здесь именно его. «Вопросы права», стоящие в этом же пассаже чуть ниже, также притягиваются к «государству» и читаются в совершенно определенном контексте, как система норм и правил поведения, закрепленных государством в законах и гарантированных от нарушения его силой. Понятие «народа» и просто теряется – на фоне государства и права слабому в семантическом смысле народу ничего не светит.
Однако давайте попробуем прочесть этот фрагмент на латыни: Res publica est res populi, populus autem non omnis hominum coetus quoquo modo congregatus, sed coetus multitudinis iuris consensu et utilitatis communione sociatus. При подобном прочтении в глаза сразу бросается одна вещь. В первой дефиниции слово res определяется через само себя, и, значит, реальным определяемым быть никак не может (иначе придется допустить, что Цицерон был чужд начаткам логики и не знал, что такое порочный круг). Publica – это прилагательное, следовательно, также не может служить определяемым, но лишь определением. К тому же, это слово однокоренное стоящему чуть дальше в форме родительного падежа слову populus, то есть, «народ». Таким образом, единственным реальным определяемым в этой фразе становится именно народ, а вовсе не то, что В. Горенштейн перевел понятием «государство».
С концепцией «народа» у Цицерона тоже оказывается не все понятно. Почему communio utilitatis переводится как «общность интересов» и что такое consensus iuris в ситуации отсутствия (хотя бы на уровне дефиниции) государства? Если говорить коротко, то я бы предложил следующее рассуждение. Utilitas, стоящая здесь в род. падеже единственного числа, вряд ли может быть передана словом «интересы» во множественном числе. Дело здесь не в грамматической чистоте, а в том, что при таком переводе, как мне представляется, серьезно искажается смысл, тем более, для современного читателя. Гораздо лучше, по-моему, это слово передается русским «польза» или «выгода», что сохраняет отсылку к коммерческой стороне дела и позволяет уберечься от нежелательных коннотаций. Но, и здесь возникает вопрос, в каком случае у многих людей может быть единая «общность пользы»? Представляется, что ответ на этот вопрос возможен лишь единственный. Под «людьми» Цицерон понимает, прежде всего, римских граждан и, более того, домовладык. Каждый из них имеет свой интерес и свои договоренности с теми или иными контрагентами, также входящими в состав той же гражданской общины. Соответственно, единственной «общностью» для них оказывается заинтересованность в том, чтобы их сделки работали, bona fides поддерживалась, правила общежития соблюдались – ведь при этом условии каждый из них, скорее всего, получит свою utilitas.
BY Defensor
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from tr
