Мой прадед, Василий Иванович Дудкин (1913-1964), был дёржанским карелом. Это небольшая группа тверских карел, проживавшая в 8 деревнях на реке Дёрже, в Ивановской волости Зубцовского уезда Тверской губернии. Их максимальная численность в начале ХХ века достигала 2000 человек. Из-за того, что они столетиями (до второй мировой) женились исключительно «внутри своих», вплоть до середины прошлого века они сохраняли язык и культуру.
Исследователи до сих пор не знают, когда и при каких обстоятельствах карелы оказались на берегах Дёржи. Шагая по метрикам, ревизским сказкам и переписным книгам, я добрался до XVII века (в генеалогическом древе моего прадеда уже более 250 прямых предков, самый ранний из коих родился около 1610 года), и складывается примерно следующая картина. Это были коренные жители западного Приладожья - Корельской земли, которая после Столбовского мира 1617 года стала Кексгольмским леном Шведского королевства. Швеция тогда переживала период «великодержавия», с высокими налогами и активным продвижением лютеранства, что многие православные карелы могли воспринимать как притеснения. Московия, у которой после Порухи и Смуты было много безлюдных земель, вела агитацию среди карел за переселение их на её земли и была щедрой на разные обещания.
В итоге, во время русско-шведской войны, в 1650-х годах (у некоторых у Салохеймо фигурирует даже точный год - 1657) предки моего прадеда перебрались в Московию, в Деревскую пятину Новгородской земли. Там их поселили на дворцовых землях, которые, очевидно, не отвечали тому, чего ждали карелы (новопоселённые деревни, например, были «при колодцах», а не при водоёмах). Этим воспользовались многие вотчинники, которые, обещая защиту, щадящие условия и, главное, хорошую землю, переманивали легковерных переселенцев. Одним из таких вотчинников был окольничий Алексей Тимофеевич Лихачёв, который получил от царей пустые земли на реке Дёрже на юге нынешней Тверской области. В 1670-1700 годах было несколько волн самовольного переселения «корелян» на его земли, которые позднее были выкуплены семьёй Новосильцевых. Среди беглых переселенцев, был, например, мельник Иван Вепша (Vepsä), прямой предок моего прадеда сразу по четырём (!!) линиям.
Власти неоднократно искали беглецов, вотчинники предпринимали усилия, чтобы их скрыть. Никаких купчих и прочих законных документов на владение этими карелами у Новосильцевых не было. В ревизских сказках XVIII карелы фигурируют как просто крестьяне. После того, как Елизавета Петровна, по отказной книге 1755 года, наконец, закрепила за Новосильцевыми жителей дёржанских деревень, для карел наступили тёмные времена. Были установлены тяжёлые оброк и барщина, воцарился очень жестокий режим произвола и притеснений. Например, А.В. Новосильцев (1766-1840), по сведениям «Летописи Скорбященской церкви», которая хранится в Гос. Архиве Тверской области, относился к крестьянам буквально как к скоту, держал у себя гарем из крепостных девок, имел постоянно при себе кнут, которым наказывал за любые провинности.
Но самое поразительное, что карелы не терпели молча неволю, и, как видно из судебных дел 1760-1840-х годов, сопротивлялись, причём намного активнее, чем их русские соседи🔥 Но об этом - как-нибудь в другой раз.
Мой прадед, Василий Иванович Дудкин (1913-1964), был дёржанским карелом. Это небольшая группа тверских карел, проживавшая в 8 деревнях на реке Дёрже, в Ивановской волости Зубцовского уезда Тверской губернии. Их максимальная численность в начале ХХ века достигала 2000 человек. Из-за того, что они столетиями (до второй мировой) женились исключительно «внутри своих», вплоть до середины прошлого века они сохраняли язык и культуру.
Исследователи до сих пор не знают, когда и при каких обстоятельствах карелы оказались на берегах Дёржи. Шагая по метрикам, ревизским сказкам и переписным книгам, я добрался до XVII века (в генеалогическом древе моего прадеда уже более 250 прямых предков, самый ранний из коих родился около 1610 года), и складывается примерно следующая картина. Это были коренные жители западного Приладожья - Корельской земли, которая после Столбовского мира 1617 года стала Кексгольмским леном Шведского королевства. Швеция тогда переживала период «великодержавия», с высокими налогами и активным продвижением лютеранства, что многие православные карелы могли воспринимать как притеснения. Московия, у которой после Порухи и Смуты было много безлюдных земель, вела агитацию среди карел за переселение их на её земли и была щедрой на разные обещания.
В итоге, во время русско-шведской войны, в 1650-х годах (у некоторых у Салохеймо фигурирует даже точный год - 1657) предки моего прадеда перебрались в Московию, в Деревскую пятину Новгородской земли. Там их поселили на дворцовых землях, которые, очевидно, не отвечали тому, чего ждали карелы (новопоселённые деревни, например, были «при колодцах», а не при водоёмах). Этим воспользовались многие вотчинники, которые, обещая защиту, щадящие условия и, главное, хорошую землю, переманивали легковерных переселенцев. Одним из таких вотчинников был окольничий Алексей Тимофеевич Лихачёв, который получил от царей пустые земли на реке Дёрже на юге нынешней Тверской области. В 1670-1700 годах было несколько волн самовольного переселения «корелян» на его земли, которые позднее были выкуплены семьёй Новосильцевых. Среди беглых переселенцев, был, например, мельник Иван Вепша (Vepsä), прямой предок моего прадеда сразу по четырём (!!) линиям.
Власти неоднократно искали беглецов, вотчинники предпринимали усилия, чтобы их скрыть. Никаких купчих и прочих законных документов на владение этими карелами у Новосильцевых не было. В ревизских сказках XVIII карелы фигурируют как просто крестьяне. После того, как Елизавета Петровна, по отказной книге 1755 года, наконец, закрепила за Новосильцевыми жителей дёржанских деревень, для карел наступили тёмные времена. Были установлены тяжёлые оброк и барщина, воцарился очень жестокий режим произвола и притеснений. Например, А.В. Новосильцев (1766-1840), по сведениям «Летописи Скорбященской церкви», которая хранится в Гос. Архиве Тверской области, относился к крестьянам буквально как к скоту, держал у себя гарем из крепостных девок, имел постоянно при себе кнут, которым наказывал за любые провинности.
Но самое поразительное, что карелы не терпели молча неволю, и, как видно из судебных дел 1760-1840-х годов, сопротивлялись, причём намного активнее, чем их русские соседи🔥 Но об этом - как-нибудь в другой раз.
BY Дёржанская Карелия
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." 'Wild West'
from tr
