Я никогда не был в Нью-Йорке, не видел теракты по телеку (в 2001 мне было три года), и за период моего взросления в России произошло много других печальных событий, которые наложили отпечаток на мое сознание. Однако, меня с раннего детства не покидало чувство, что все мы живем под темным знаком именно того, что произошло 11 сентября 2001. Со временем корни этой обсессии стали проясняться, ведь в атаках на ВТЦ соединены различные дискурсы, такие как конспирология, угроза исламского фундаментализма, паранойя, тотальное наблюдение, саморазрушительная сила гиперкапитала, двойники, ангелы, смерть, которые захватывают меня по сей день. Будь то кафедра архитектуры, где молодой Мухаммед Атта возненавидел высокие здания, или пешаварские боевые лагеря, где Усама бен Ладен осознал заразительную силу ресентимента, или вашингтонские кабинеты конца 70х, где Картер почуял в вечности запах нефти, льющейся с Востока - откуда не отсчитывай начало этой радуги, сила тяготения неминуемо приведет ее в хрупкие бетонные стены Северной Башни, объединив на своем пути все логические причины в бессмысленную энтропию следствия.
В детстве я часто задавался вопросом, почему один из важнейших контрапунктов новой истории так слабо представлен в самом массовом виде искусства. Со временем я осознал, насколько эта иллюзия была ошибочна, но и причины ошибки стали мне ясны. Лучшим ответом на этот вопрос мог бы стать эпизод из «Гипернормализации» Адама Кертиса, где в весьма длительной нарезке автор демонстрирует фрагменты из различных фильмов с взрывами и крушениями небоскребов (в частности, башен ВТЦ), все из которых были сняты до 2001. К сожалению, практически невозможно смотреть на трансляцию взрывов и не признавать спектакулярной мощи этого зрелища.. и не задаваться вопросом о корнях этой реакции. Жуткое сходство 9/11 со среднестатистическим блокбастером породило тошнотворный эффект от любых рефренов этих событий в медиуме, который еще раз потерял свою невинность и был вынужден сбить спесивый пафос скепсиса и относительности, воспитанный последними постмодернистскими декадами. Косвенным доказательством "причастности" кинематографа может служить то, что помимо негласного табу на съемку художественных фильмов о терактах (за исключением фильмов Стоуна и Гринграсса, вышедших через пять лет), продюсеры и авторы стали вырезать "похожие" моменты из фильмов, которые уже вышли или готовились к выходу. При этом нельзя сказать того же о литераторах того времени: Уильям Гибсон, Томас Пинчон и Дон Делилло выпустили по роману об атаках (все, кроме Гибсона, шедевры), Дэвид Фостер Уоллес написал рассказ.
Однако, в этом году мне довелось посмотреть по-настоящему уникальный фильм об атаках, который, к моему удивлению и несмотря на приз Эмми, нельзя назвать популярным. Речь идёт о документальном фильме «9/11» 2002 года, снятого Джеймсом Хэнланом и братьями Нодэ. Хэнлан, выпускник актерской школы, на тот момент работающий пожарным в Нью-Йорке, вместе с французскими кинематографистами Жюлем и Гедеоном Нодэ решил снять фильм о буднях новобранца пожарной бригады. Как и любым документалистам, им конечно хотелось поймать на камеру нерукотворный экшен, поэтому утром 11 сентября они были раздосадованы тем, что в их фильме о пожарных не было ещё ни одного пожара. Думая об этом и стоя с включенной камерой на очередном скучном выезде по сигналу об утечке газа, Жюль услышал над своей головой гул самолета, и в следующие несколько секунд снял видео, которое видели вы все, а если точнее - атаку на Северную Башню с самой близкой дистанции. После этого Жюль вместе с командой пожарных отправляется на место взрыва и всю оставшуюся часть фильма провел в Башне, в то время как его брат Гедеон снимал все происходящее снаружи. Движение навстречу друг другу посреди апокалипсиса становится дальнейшим сюжетом этого жуткого документа эпохи.
Я никогда не был в Нью-Йорке, не видел теракты по телеку (в 2001 мне было три года), и за период моего взросления в России произошло много других печальных событий, которые наложили отпечаток на мое сознание. Однако, меня с раннего детства не покидало чувство, что все мы живем под темным знаком именно того, что произошло 11 сентября 2001. Со временем корни этой обсессии стали проясняться, ведь в атаках на ВТЦ соединены различные дискурсы, такие как конспирология, угроза исламского фундаментализма, паранойя, тотальное наблюдение, саморазрушительная сила гиперкапитала, двойники, ангелы, смерть, которые захватывают меня по сей день. Будь то кафедра архитектуры, где молодой Мухаммед Атта возненавидел высокие здания, или пешаварские боевые лагеря, где Усама бен Ладен осознал заразительную силу ресентимента, или вашингтонские кабинеты конца 70х, где Картер почуял в вечности запах нефти, льющейся с Востока - откуда не отсчитывай начало этой радуги, сила тяготения неминуемо приведет ее в хрупкие бетонные стены Северной Башни, объединив на своем пути все логические причины в бессмысленную энтропию следствия.
В детстве я часто задавался вопросом, почему один из важнейших контрапунктов новой истории так слабо представлен в самом массовом виде искусства. Со временем я осознал, насколько эта иллюзия была ошибочна, но и причины ошибки стали мне ясны. Лучшим ответом на этот вопрос мог бы стать эпизод из «Гипернормализации» Адама Кертиса, где в весьма длительной нарезке автор демонстрирует фрагменты из различных фильмов с взрывами и крушениями небоскребов (в частности, башен ВТЦ), все из которых были сняты до 2001. К сожалению, практически невозможно смотреть на трансляцию взрывов и не признавать спектакулярной мощи этого зрелища.. и не задаваться вопросом о корнях этой реакции. Жуткое сходство 9/11 со среднестатистическим блокбастером породило тошнотворный эффект от любых рефренов этих событий в медиуме, который еще раз потерял свою невинность и был вынужден сбить спесивый пафос скепсиса и относительности, воспитанный последними постмодернистскими декадами. Косвенным доказательством "причастности" кинематографа может служить то, что помимо негласного табу на съемку художественных фильмов о терактах (за исключением фильмов Стоуна и Гринграсса, вышедших через пять лет), продюсеры и авторы стали вырезать "похожие" моменты из фильмов, которые уже вышли или готовились к выходу. При этом нельзя сказать того же о литераторах того времени: Уильям Гибсон, Томас Пинчон и Дон Делилло выпустили по роману об атаках (все, кроме Гибсона, шедевры), Дэвид Фостер Уоллес написал рассказ.
Однако, в этом году мне довелось посмотреть по-настоящему уникальный фильм об атаках, который, к моему удивлению и несмотря на приз Эмми, нельзя назвать популярным. Речь идёт о документальном фильме «9/11» 2002 года, снятого Джеймсом Хэнланом и братьями Нодэ. Хэнлан, выпускник актерской школы, на тот момент работающий пожарным в Нью-Йорке, вместе с французскими кинематографистами Жюлем и Гедеоном Нодэ решил снять фильм о буднях новобранца пожарной бригады. Как и любым документалистам, им конечно хотелось поймать на камеру нерукотворный экшен, поэтому утром 11 сентября они были раздосадованы тем, что в их фильме о пожарных не было ещё ни одного пожара. Думая об этом и стоя с включенной камерой на очередном скучном выезде по сигналу об утечке газа, Жюль услышал над своей головой гул самолета, и в следующие несколько секунд снял видео, которое видели вы все, а если точнее - атаку на Северную Башню с самой близкой дистанции. После этого Жюль вместе с командой пожарных отправляется на место взрыва и всю оставшуюся часть фильма провел в Башне, в то время как его брат Гедеон снимал все происходящее снаружи. Движение навстречу друг другу посреди апокалипсиса становится дальнейшим сюжетом этого жуткого документа эпохи.
BY acinema
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts.
from tr
