Красноярск, любимый город правой половины карты, не смогу подсчитать, сколько раз был в нем за 14 лет, но каждый раз как первый, так сильно я его люблю.
Первый приезд (с выездом на «Саянское кольцо») приключился в июле 2007 года — посвятил ему огромный пост в жежешечке. В сентябре 2007-го приезжал снова, на свадьбу друзей. В 2008-м доехал на машине и смотрел в «Геваре» матч Россия-Голландия, тот самый. Потом с Ритой в 2009 году еще ездили, написал тогда одно из лучших своих стихотворений. С 2012 года ездил каждую осень, кроме прошлой, на КРЯКК, в 2014-м в моей жизни возник славный Канск, куда и откуда можно и нужно добираться через Красноярск, несколько раз заявлялся на красноярский «Открой рот!» легионером, а летом 2014-го вообще жил в Красноярском крае с участниками пресс-тура #енисейрф целую неделю, и еще долго не было в жизни недели счастливей.
Ночь на поезде или полтора часа на самолете, и я ощущаю себя счастливым новосибирцем — в Красноярске. Приехал утром на три дня впервые с позапрошлого марта, ура.
Красноярск, любимый город правой половины карты, не смогу подсчитать, сколько раз был в нем за 14 лет, но каждый раз как первый, так сильно я его люблю.
Первый приезд (с выездом на «Саянское кольцо») приключился в июле 2007 года — посвятил ему огромный пост в жежешечке. В сентябре 2007-го приезжал снова, на свадьбу друзей. В 2008-м доехал на машине и смотрел в «Геваре» матч Россия-Голландия, тот самый. Потом с Ритой в 2009 году еще ездили, написал тогда одно из лучших своих стихотворений. С 2012 года ездил каждую осень, кроме прошлой, на КРЯКК, в 2014-м в моей жизни возник славный Канск, куда и откуда можно и нужно добираться через Красноярск, несколько раз заявлялся на красноярский «Открой рот!» легионером, а летом 2014-го вообще жил в Красноярском крае с участниками пресс-тура #енисейрф целую неделю, и еще долго не было в жизни недели счастливей.
Ночь на поезде или полтора часа на самолете, и я ощущаю себя счастливым новосибирцем — в Красноярске. Приехал утром на три дня впервые с позапрошлого марта, ура.
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from tr
