Кэми ловит случайную попутку и, не успев отъехать (позже ей это удастся), подозревает в водителе маньяка. В целом, начитавшись криминальной хроники, её можно понять.
Свернув на короткую дорогу, такси останавливается в лесу. Водитель выходит из машины и достаёт не член, а фонарик — всячески убеждая спутницу, что к поломке он непричастен.
С этого момента фильм резко переходит в экспериментальный инди-хоррор. Герои застревают в пространстве и времени, а рядом бродит некий Толмен — существо в белой тряпице, питающееся людскими воспоминаниями и просящее за освобождение плату в виде смерти.
Оригинальное название «The Toll» переводится как «Плата за проезд». Эта игра слов теряется в российской адаптации, ставя точку в вопросе «а есть ли демон, или всё это плод растревоженной фантазии?» (хотя я бы поспорил).
В остальном же фильм великолепно сделан и напомнил мне инди-шедевры «Последняя смена» и «Коко-диКоко-да». А учитывая, что это ещё и полнометражный дебют Майкла Найдера, хочется только восхвалять его таланты и пожелать их не растерять.
Кэми ловит случайную попутку и, не успев отъехать (позже ей это удастся), подозревает в водителе маньяка. В целом, начитавшись криминальной хроники, её можно понять.
Свернув на короткую дорогу, такси останавливается в лесу. Водитель выходит из машины и достаёт не член, а фонарик — всячески убеждая спутницу, что к поломке он непричастен.
С этого момента фильм резко переходит в экспериментальный инди-хоррор. Герои застревают в пространстве и времени, а рядом бродит некий Толмен — существо в белой тряпице, питающееся людскими воспоминаниями и просящее за освобождение плату в виде смерти.
Оригинальное название «The Toll» переводится как «Плата за проезд». Эта игра слов теряется в российской адаптации, ставя точку в вопросе «а есть ли демон, или всё это плод растревоженной фантазии?» (хотя я бы поспорил).
В остальном же фильм великолепно сделан и напомнил мне инди-шедевры «Последняя смена» и «Коко-диКоко-да». А учитывая, что это ещё и полнометражный дебют Майкла Найдера, хочется только восхвалять его таланты и пожелать их не растерять.
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from tr
