Летом 2015 года я приехала к своей подруге в Петербург, и её муж познакомил меня со своим другом.
Классическое постановочное знакомство, когда каждую твою реплику сопровождают фразами “А вот Максим тоже ходит в зал! А вот Максим тоже знает английский!” — и, узнав, что он симпатичный, а его фамилия заканчивается на “-ский”, ты тут же заочно влюбляешься.
Но был в этой истории нюанс. В Пскове остался Евгений 2.0 — и хотя наши отношения на тот момент уже портились (в основном из-за того, что в начале лета мне сделали операцию, как это обычно говорят, “по-женски” — и чем дольше длилось воздержание, тем яснее становился мой разум), мы всё-таки ещё не расстались.
— Посмотри на него! — наставительно произнесла Настя, едва я про это заговорила. — Какой он сейчас — таким он и останется! Он не поменяется!
Евгений 2.0 на тот момент работал плохим мерчендайзером, расставляя пивные бутылки, играл в бильярд на деньги, не читал книг и никакого английского не знал. Да и в целом был максимально ненадёжным типом.
“Он никогда не поменяется” — подумала я. Никаких оснований не верить Насте у меня не было. У неё за плечами был развод, а в наличии — новый муж и двое детей. Я же спала на диване в их детской и доедала за всеми киндер-сюрпризы.
Про этот эпизод я вспомнила на днях, когда делала запеканку.
Если бы меня сейчас увидел Миша, подумала я, он бы не поверил глазам.
Все три года, пока я встречалась с Мишей — оксфордским светилой, будущим академиком и при этом великим инфантилом — я и сама была инфантилом. И я искренне верила, что такова моя суть и мне никогда себя — и его — не перерасти. Я жила с мамой (как и он, когда не жил в Англии). Я посылала картинки с котятами, бесконечно канючила, выпячивала губу и как-то быстро свыклась с мыслью, что классный и умный у нас Миша, а мой максимум — просто жить в лучах его классности.
Мне тридцать три, я замужем уже почти пять лет, по утрам я вожу ребёнка в садик. Я пеку сосиски в тесте и состою в чате подъезда. Я научилась подавать показания счётчиков и разучилась делать селфи. Я автор с тысячной аудиторией, а не просто девочка, которая “недурно пишет” (с).
Не то чтобы я стала другим человеком — но разница очевидна.
Когда я несколько лет назад пыталась найти этому какое-то объяснение, моя психолог сказала, что в разных отношениях человек и правда может раскрыться по-разному. “1+1=2, а 10+1=11, хотя цифра “1” — одна и та же”, — подбавила она образности. “Кто-то кидает тебе мяч, и ты падаешь, а кидает кто-то другой — и ты играешь”.
Встретил ли Миша кого-то, кто научил его забивать гвозди, модно одеваться и менее снисходительно относиться к женщинам?
(Между прочим. Тот факт, что я уже пять лет в постоянной психотерапии, явно ведь тоже не прошёл бесследно).
Что касается Евгения 2.0, то он женился, но по-прежнему ходит в клуб “Шары”, много врёт и не выполняет обещаний.
Летом 2015 года я приехала к своей подруге в Петербург, и её муж познакомил меня со своим другом.
Классическое постановочное знакомство, когда каждую твою реплику сопровождают фразами “А вот Максим тоже ходит в зал! А вот Максим тоже знает английский!” — и, узнав, что он симпатичный, а его фамилия заканчивается на “-ский”, ты тут же заочно влюбляешься.
Но был в этой истории нюанс. В Пскове остался Евгений 2.0 — и хотя наши отношения на тот момент уже портились (в основном из-за того, что в начале лета мне сделали операцию, как это обычно говорят, “по-женски” — и чем дольше длилось воздержание, тем яснее становился мой разум), мы всё-таки ещё не расстались.
— Посмотри на него! — наставительно произнесла Настя, едва я про это заговорила. — Какой он сейчас — таким он и останется! Он не поменяется!
Евгений 2.0 на тот момент работал плохим мерчендайзером, расставляя пивные бутылки, играл в бильярд на деньги, не читал книг и никакого английского не знал. Да и в целом был максимально ненадёжным типом.
“Он никогда не поменяется” — подумала я. Никаких оснований не верить Насте у меня не было. У неё за плечами был развод, а в наличии — новый муж и двое детей. Я же спала на диване в их детской и доедала за всеми киндер-сюрпризы.
Про этот эпизод я вспомнила на днях, когда делала запеканку.
Если бы меня сейчас увидел Миша, подумала я, он бы не поверил глазам.
Все три года, пока я встречалась с Мишей — оксфордским светилой, будущим академиком и при этом великим инфантилом — я и сама была инфантилом. И я искренне верила, что такова моя суть и мне никогда себя — и его — не перерасти. Я жила с мамой (как и он, когда не жил в Англии). Я посылала картинки с котятами, бесконечно канючила, выпячивала губу и как-то быстро свыклась с мыслью, что классный и умный у нас Миша, а мой максимум — просто жить в лучах его классности.
Мне тридцать три, я замужем уже почти пять лет, по утрам я вожу ребёнка в садик. Я пеку сосиски в тесте и состою в чате подъезда. Я научилась подавать показания счётчиков и разучилась делать селфи. Я автор с тысячной аудиторией, а не просто девочка, которая “недурно пишет” (с).
Не то чтобы я стала другим человеком — но разница очевидна.
Когда я несколько лет назад пыталась найти этому какое-то объяснение, моя психолог сказала, что в разных отношениях человек и правда может раскрыться по-разному. “1+1=2, а 10+1=11, хотя цифра “1” — одна и та же”, — подбавила она образности. “Кто-то кидает тебе мяч, и ты падаешь, а кидает кто-то другой — и ты играешь”.
Встретил ли Миша кого-то, кто научил его забивать гвозди, модно одеваться и менее снисходительно относиться к женщинам?
(Между прочим. Тот факт, что я уже пять лет в постоянной психотерапии, явно ведь тоже не прошёл бесследно).
Что касается Евгения 2.0, то он женился, но по-прежнему ходит в клуб “Шары”, много врёт и не выполняет обещаний.
И я думаю — а меняемся ли мы?
Или всё же…?
BY XX-files: фертильные материалы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from tr
