Наша власть всегда действует следующим образом. Она иногда выскакивает из кустов - и принимает какое-то внезапное радикальное решение. Для кого-то долгожданное, для кого-то шокирующее, иногда очень удачное, иногда провальное. Важно, однако, то, что этот скачок из кустов случается очень редко и неожиданно, и никогда - повторяю, никогда, - не сопровождается какой-то долгой, терпеливой, стратегической работой по подготовке чего угодно. Только аврал, только рывок, только полная секретность. И, что не менее важно, этот скачок из кустов чаще всего происходит от безысходности, от желания как-то сбросить одним ударом огромный груз накопившихся проблем и перевернуть ситуацию. А дальше, когда все уже произошло, наша власть прыгает обратно в кусты. Сидит там, молчит и ничего не делает. Терпит бесконечные пинки и уколы, равнодушно смотрит на то, как противники копят силы, тщательно (в отличие от нее) готовят собственные встречные действия, унижают и оскорбляют ее. Ответ на все - тишина и бездействие, апатия и маразм. Чиновники сами себе пишут отчеты о том, как у них все хорошо. Так проходят месяцы, часто - годы. За это время все, кто во что-то поверил в связи с нашей политикой - всякую веру теряют. Кто просил, жаловался, работал, пытался пробить бюрократическую стенку - погружается в состояние отчаяния и черной тоски. В это время почти бессмысленно пытаться воздействовать на систему руганью ли, рациональными аргументами или почтительным коленопреклонением. Система спит. А потом что-то происходит, какая-то невидимая чаша терпения переполняется - и следует очередной лихорадочный прыжок России из кустов. Без штанов, но с топором, с попыткой решить сразу все, что не решалось годами, решить за 24 часа. Я не знаю, с чем связан этот безумный политический стиль. Я не знаю, можно ли считать, что это "русская ментальность" (Илья Муромец встал с печи), "советская ментальность" (чрезвычайщина и штурмовщина), какое-то общее свойство сверхцентрализованных, бюрократических автократий - или же это личные психологические свойства именно нашего начальства именно сейчас. Но я точно знаю, что мы уже давно живем в этом цикле, и как выбраться из него - это вопрос на миллион.
Наша власть всегда действует следующим образом. Она иногда выскакивает из кустов - и принимает какое-то внезапное радикальное решение. Для кого-то долгожданное, для кого-то шокирующее, иногда очень удачное, иногда провальное. Важно, однако, то, что этот скачок из кустов случается очень редко и неожиданно, и никогда - повторяю, никогда, - не сопровождается какой-то долгой, терпеливой, стратегической работой по подготовке чего угодно. Только аврал, только рывок, только полная секретность. И, что не менее важно, этот скачок из кустов чаще всего происходит от безысходности, от желания как-то сбросить одним ударом огромный груз накопившихся проблем и перевернуть ситуацию. А дальше, когда все уже произошло, наша власть прыгает обратно в кусты. Сидит там, молчит и ничего не делает. Терпит бесконечные пинки и уколы, равнодушно смотрит на то, как противники копят силы, тщательно (в отличие от нее) готовят собственные встречные действия, унижают и оскорбляют ее. Ответ на все - тишина и бездействие, апатия и маразм. Чиновники сами себе пишут отчеты о том, как у них все хорошо. Так проходят месяцы, часто - годы. За это время все, кто во что-то поверил в связи с нашей политикой - всякую веру теряют. Кто просил, жаловался, работал, пытался пробить бюрократическую стенку - погружается в состояние отчаяния и черной тоски. В это время почти бессмысленно пытаться воздействовать на систему руганью ли, рациональными аргументами или почтительным коленопреклонением. Система спит. А потом что-то происходит, какая-то невидимая чаша терпения переполняется - и следует очередной лихорадочный прыжок России из кустов. Без штанов, но с топором, с попыткой решить сразу все, что не решалось годами, решить за 24 часа. Я не знаю, с чем связан этот безумный политический стиль. Я не знаю, можно ли считать, что это "русская ментальность" (Илья Муромец встал с печи), "советская ментальность" (чрезвычайщина и штурмовщина), какое-то общее свойство сверхцентрализованных, бюрократических автократий - или же это личные психологические свойства именно нашего начальства именно сейчас. Но я точно знаю, что мы уже давно живем в этом цикле, и как выбраться из него - это вопрос на миллион.
BY Комиссар Исчезает
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from tr