Сегодня расскажем историю Егора, инженера МТС Юрент.
Егор прошел путь от шеф-повара до мастера по ремонту самокатов. Теперь он ежедневно возвращает к жизни десятки самокатов, помогая пользователям наслаждаться комфортом в поездках по городу. За всё время работы Егор отремонтировал 4620 самокатов! Егор сам часто пользуется самокатом, считая его идеальным транспортом для быстрого перемещения без пробок.
Сегодня расскажем историю Егора, инженера МТС Юрент.
Егор прошел путь от шеф-повара до мастера по ремонту самокатов. Теперь он ежедневно возвращает к жизни десятки самокатов, помогая пользователям наслаждаться комфортом в поездках по городу. За всё время работы Егор отремонтировал 4620 самокатов! Егор сам часто пользуется самокатом, считая его идеальным транспортом для быстрого перемещения без пробок.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from tr
