Все решения принимались в Астане: в суде по пыткам в Кошмамбете выступил Болат Тотыбаев
Продолжаем серию материалов о пытках в дни Қаңтара. Высокопоставленного полицейского ждали в суде давно. Ходили слухи, что Тотыбаев во время следствия по делу экс-министра Тургумбаева бежал из страны.
Но экс-начальник отдела полиции Карасайского района пришёл в суд в качестве свидетеля защиты. Он сообщил, что сейчас занимает должность заместителя главы УП Енбекшиказахского района Алматинской области. Каких людей он назвал ответственными за пытки в Кошмамбете? Рассказываем...
Для начала немного контекста. В дни январских событий Болат Тотыбаев возглавлял полицию Карасайского района, на территории которого (в посёлке Кошмамбет) и находится спецприёмник для административных правонарушителей. В учреждение, несмотря на то, что оно официально тогда не работало, в дни Қаңтара доставили около ста задержанных.
По их словам, военные и сотрудники правоохранительных органов силой выбивали из людей признания в участии в массовых беспорядках. Среди задержанных оказался знаменитый кыргызский джазмен Викрам Рузахунов.
Музыкант один из первых заявил, что в Кошмамбете его пытали.
Все решения принимались в Астане: в суде по пыткам в Кошмамбете выступил Болат Тотыбаев
Продолжаем серию материалов о пытках в дни Қаңтара. Высокопоставленного полицейского ждали в суде давно. Ходили слухи, что Тотыбаев во время следствия по делу экс-министра Тургумбаева бежал из страны.
Но экс-начальник отдела полиции Карасайского района пришёл в суд в качестве свидетеля защиты. Он сообщил, что сейчас занимает должность заместителя главы УП Енбекшиказахского района Алматинской области. Каких людей он назвал ответственными за пытки в Кошмамбете? Рассказываем...
Для начала немного контекста. В дни январских событий Болат Тотыбаев возглавлял полицию Карасайского района, на территории которого (в посёлке Кошмамбет) и находится спецприёмник для административных правонарушителей. В учреждение, несмотря на то, что оно официально тогда не работало, в дни Қаңтара доставили около ста задержанных.
По их словам, военные и сотрудники правоохранительных органов силой выбивали из людей признания в участии в массовых беспорядках. Среди задержанных оказался знаменитый кыргызский джазмен Викрам Рузахунов.
Музыкант один из первых заявил, что в Кошмамбете его пытали.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from tr
