В пасмурном парке рисуй на песке мое имя, как при свече, и доживи до лета, чтобы сплетать венки, которые унесет ручей. Вот он петляет вдоль мелколесья, рисуя имя мое на песке, словно высохшей веткой, которую ты держишь сейчас в руке. Высока здесь трава, и лежат зеркалами спокойных небыстрых небес голубые озера, качая удвоенный лес, и вибрируют сонно папиросные крылья стрекоз голубых, ты идешь вдоль ручья и роняешь цветы, смотришь радужных рыб. Медоносны цветы, и ручей пишет имя мое, образуя ландшафты: то мелкую заводь, то плес.
Да, мы здесь пролежим, сквозь меня прорастает, ты слышишь, трава, я, пришитый к земле, вижу сонных стрекоз, самолет, тихий плес и сплетенье цветов то пространство души, на котором холмы и озера, вот кони бегут, и кончается лес, и, роняя цветы, ты идешь вдоль ручья по сырому песку, вслед тебе дуют флейты, рой бабочек, жизнь тебе вслед, провожая тебя, все зовут, ты идешь вдоль ручья, никого с тобой нет, ровный свет надо всем, молодой от соседних озер, будто там, вдалеке, из осеннего неба построен высокий и светлый и чистый собор, если нет его там, то скажи, ради Бога, зачем мое имя, как ты, мелколесьем петляя, рисует случайный, небыстрый и мутный ручей, и читает его пролетающий мимо озер в знойный день самолет.
Может быть, что ручей - не ручей, только имя мое. Так смотри на траву по утрам, когда тянется медленный пар, рядом свет фонарей, зданий свет, и вокруг твой безлиственный парк, где ты высохшей веткой рисуешь случайный, небыстрый и мутный ручей, что уносит венки медоносных цветов, и сидят на плече мотыльки камыша, и полно здесь стрекоз голубых. Ты идешь вдоль ручья и роняешь цветы, смотришь радужных рыб, и срывается с нотных листов от руки мной набросанный дождь, ты рисуешь ручей, вдоль которого после идешь и идешь.
В пасмурном парке рисуй на песке мое имя, как при свече, и доживи до лета, чтобы сплетать венки, которые унесет ручей. Вот он петляет вдоль мелколесья, рисуя имя мое на песке, словно высохшей веткой, которую ты держишь сейчас в руке. Высока здесь трава, и лежат зеркалами спокойных небыстрых небес голубые озера, качая удвоенный лес, и вибрируют сонно папиросные крылья стрекоз голубых, ты идешь вдоль ручья и роняешь цветы, смотришь радужных рыб. Медоносны цветы, и ручей пишет имя мое, образуя ландшафты: то мелкую заводь, то плес.
Да, мы здесь пролежим, сквозь меня прорастает, ты слышишь, трава, я, пришитый к земле, вижу сонных стрекоз, самолет, тихий плес и сплетенье цветов то пространство души, на котором холмы и озера, вот кони бегут, и кончается лес, и, роняя цветы, ты идешь вдоль ручья по сырому песку, вслед тебе дуют флейты, рой бабочек, жизнь тебе вслед, провожая тебя, все зовут, ты идешь вдоль ручья, никого с тобой нет, ровный свет надо всем, молодой от соседних озер, будто там, вдалеке, из осеннего неба построен высокий и светлый и чистый собор, если нет его там, то скажи, ради Бога, зачем мое имя, как ты, мелколесьем петляя, рисует случайный, небыстрый и мутный ручей, и читает его пролетающий мимо озер в знойный день самолет.
Может быть, что ручей - не ручей, только имя мое. Так смотри на траву по утрам, когда тянется медленный пар, рядом свет фонарей, зданий свет, и вокруг твой безлиственный парк, где ты высохшей веткой рисуешь случайный, небыстрый и мутный ручей, что уносит венки медоносных цветов, и сидят на плече мотыльки камыша, и полно здесь стрекоз голубых. Ты идешь вдоль ручья и роняешь цветы, смотришь радужных рыб, и срывается с нотных листов от руки мной набросанный дождь, ты рисуешь ручей, вдоль которого после идешь и идешь.
Леонид Аронзон
BY От А к Б
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. 'Wild West' Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news.
from tr
