«Последняя любовь Кафки», Кэти Диамант (пер. с англ. Л. Володарской и К. Лукьянова)
Одна из тех книг, что читаешь запоем полночи, а потом откладываешь на неделю, чтобы впечатления настоялись.
Эта книга, на мой взгляд, не о Доре, и даже не про Кафку. Это история первой половины двадцатого века, эпохи насилия и в то же время больших надежд.
Книга начинается со встречи независимой и непокорной Доры с уже болеющим Францем Кафкой. Они провели вместе чуть меньше года, но Доре удалось вдохнуть желание жить в умирающего Кафку, а он навсегда изменил ее жизнь. Даже дочь Доры, родившаяся через десять лет после смерти писателя, была удивительно похожа на него внешне и по характеру.
В жизни Доры было многое: жизнь в нацистской Германии, игра в театре, побег в СССР, арест второго мужа, лагерь интернированных в Англии, болезнь ребенка, мечты об Израиле.
И всегда: деятельная борьба. За жизнь Кафки, за сохранение идиша, за здоровье дочери. Поразительно, как много испытаний может выпасть на долю одного человека.
Кто-то на Лайвлибе назвал эту книгу «биографией для скучающих домохозяек» из-за «полета фантазии автора» и «мешающих домыслов», которыми разбавлены биографические сведения.
Может быть, но мне повествование домыслами не показалось, просто живо написанный текст, который действительно читается как роман.
«Последняя любовь Кафки», Кэти Диамант (пер. с англ. Л. Володарской и К. Лукьянова)
Одна из тех книг, что читаешь запоем полночи, а потом откладываешь на неделю, чтобы впечатления настоялись.
Эта книга, на мой взгляд, не о Доре, и даже не про Кафку. Это история первой половины двадцатого века, эпохи насилия и в то же время больших надежд.
Книга начинается со встречи независимой и непокорной Доры с уже болеющим Францем Кафкой. Они провели вместе чуть меньше года, но Доре удалось вдохнуть желание жить в умирающего Кафку, а он навсегда изменил ее жизнь. Даже дочь Доры, родившаяся через десять лет после смерти писателя, была удивительно похожа на него внешне и по характеру.
В жизни Доры было многое: жизнь в нацистской Германии, игра в театре, побег в СССР, арест второго мужа, лагерь интернированных в Англии, болезнь ребенка, мечты об Израиле.
И всегда: деятельная борьба. За жизнь Кафки, за сохранение идиша, за здоровье дочери. Поразительно, как много испытаний может выпасть на долю одного человека.
Кто-то на Лайвлибе назвал эту книгу «биографией для скучающих домохозяек» из-за «полета фантазии автора» и «мешающих домыслов», которыми разбавлены биографические сведения.
Может быть, но мне повествование домыслами не показалось, просто живо написанный текст, который действительно читается как роман.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores.
from tr
