Я обожаю, когда на работе мне дают первый курс, потому что можно им ставить произношение. Для меня в этом есть что-то медитативное, и очень здорово, что результат работы виден если и не сразу, то уже к середине семестра точно.
Не могу сказать, что эта книга полностью перевернула мой фонетический мир с ног на голову, но взбодрила точно. Сам автор, кстати, – лингвист и ученик того самого Джона Уэллса, чей словарь произношения знают, наверное, все специалисты. Про большинство изменений нормы произношения я так или иначе слышала, но о масштабе некоторых из них, честно говоря, не подозревала.
Начинает автор с шокирующего заявления: received pronunciation (тот самый королевский английский, английский БиБиСи) почил, и ему на смену пришло Standard Southern British pronunciation – фактически, тоже акцент, на котором говорят в высших слоях общества, но порой значительно отличающийся от RP.
Вот об этих отличиях и рассказывается в книге. Всем, кто связан с английским языком как специалист или пользователь, от души советую)
Я обожаю, когда на работе мне дают первый курс, потому что можно им ставить произношение. Для меня в этом есть что-то медитативное, и очень здорово, что результат работы виден если и не сразу, то уже к середине семестра точно.
Не могу сказать, что эта книга полностью перевернула мой фонетический мир с ног на голову, но взбодрила точно. Сам автор, кстати, – лингвист и ученик того самого Джона Уэллса, чей словарь произношения знают, наверное, все специалисты. Про большинство изменений нормы произношения я так или иначе слышала, но о масштабе некоторых из них, честно говоря, не подозревала.
Начинает автор с шокирующего заявления: received pronunciation (тот самый королевский английский, английский БиБиСи) почил, и ему на смену пришло Standard Southern British pronunciation – фактически, тоже акцент, на котором говорят в высших слоях общества, но порой значительно отличающийся от RP.
Вот об этих отличиях и рассказывается в книге. Всем, кто связан с английским языком как специалист или пользователь, от души советую)
Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from tr
