Джен никогда не старалась быть лидеркой в политических дебатах. Вместо этого она искала пути привлечения новых людей к участию в радикальной политике и реализации амбициозных проектов, меняющих (не только протестную) культуру и экономику в пользу угнетенных.
Убежденная в том, что забота и внимание к повседневности близких служат лучшим фундаментом для социальных изменений, чем ненависть и агрессия, Джен организовывала «вечера изысканных ужинов», на которых без каких-либо взносов и обязательств со стороны гостей можно было насладиться кухней разных стран. На одном из таких вечеров в 2008 г., после того, как гости очень похвалили ее кексы, которые она приготовила по маминому рецепту, Джен решила открыть свою пекарню. В 2016 г. в Окленде появилась Angel Cakes — по общему признанию, ставшая одной из лучших пекарен города.
Пекарня работает как кооператив. Часть прибыли жертвуется на инициативы, борющиеся за социальную справедливость. Для людей, вышедших из тюрьмы, команда предоставляет бесплатные угощения.
Джен никогда не старалась быть лидеркой в политических дебатах. Вместо этого она искала пути привлечения новых людей к участию в радикальной политике и реализации амбициозных проектов, меняющих (не только протестную) культуру и экономику в пользу угнетенных.
Убежденная в том, что забота и внимание к повседневности близких служат лучшим фундаментом для социальных изменений, чем ненависть и агрессия, Джен организовывала «вечера изысканных ужинов», на которых без каких-либо взносов и обязательств со стороны гостей можно было насладиться кухней разных стран. На одном из таких вечеров в 2008 г., после того, как гости очень похвалили ее кексы, которые она приготовила по маминому рецепту, Джен решила открыть свою пекарню. В 2016 г. в Окленде появилась Angel Cakes — по общему признанию, ставшая одной из лучших пекарен города.
Пекарня работает как кооператив. Часть прибыли жертвуется на инициативы, борющиеся за социальную справедливость. Для людей, вышедших из тюрьмы, команда предоставляет бесплатные угощения.
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from tr
