По ожиданиям перемирия и порождаемым этими ожиданиями обострениями я писал столько раз, что уже неинтересно. Плохо здесь то, что играем здесь не мы, а играют с нами. В современной войне (даже если она - СВО) важно не просто иметь некую абстрактную вундервафлю, а иметь целую систему, где потребуется еще и серийное производство. Например, у нас есть первоклассные боевые машины разных типов, но на фронте применяются в основном буханки. Арматы, кто забыл, у нас тоже есть, и они настолько современны, что их даже в боевых действиях боятся применять. Поэтому потеря одной сверхценной ракеты, коих у нас на пальцах руки инвалида сосчитать можно, в целях просто попугать - это не то, что может помочь. И от ожиданий скорого замирения с нашей готовностью под это замирение все отстрелять и израсходовать обострений будет только больше, причем - и в ширь, и в глубь. Но поговорить сейчас я хочу о другом совершенно. Как обычно, у нас часто поднимают проблему, но очень односторонне и так, что решение может быть опаснее самой проблемы. Я сейчас о том, что в штурма начали бегать те, кто вроде бы как в таких задачах задействоваться не может. Ну, где-то начали, а где-то уже и заканчивают в силу ограниченного количества бегунов. Проблема с тем, что зачастую штатная структура отдельных подразделений не всегда соответствует современным требованиям ведения боевых действий в условиях выполнения новых оперативно-тактических задач, включая применение БПЛА и других высокотехнологичных средств. И вот в этом месте становится меньше однозначной четкости и все больше изобретательности, а там, где изобретательность получает много свободы, начинаются разные нехорошие вещи. Копни подразделения, которые криком кричат о том, что в штурма приходится бросать расчеты БЛА и технарей, и вдруг окажется, что немалая часть таких специалистов оказалась в этих списках не бесплатно и вообще не просто так. Начни дергать всех, кто не просто так туда попал, и внезапно порвутся цепочки из прекрасных специалистов, которые действительно нужны, но для этого нет нужной должности. К примеру, попадается человек, который и в технике понимает, и договариваться умеет для пробивания подразделению всего полезного. Или просто мужичек, который сам в технике - ни бум-бум, но всегда извернется и у волонтеров или где-то на стороне достанет массу нужного. И такие штатные единицы командирами убираются подальше от стрельбы. Это коррупция? Я считаю, что нет. И любой командир за таких вот кадров готов на многое. Но сверху есть приказ идти штурмовать, и формы доклада, поясняющей, что у тебя по штату вон сколько людей, а по факту штурмовать некому - нет такой формы. И универсального решения нет. Свой вариант решения я знаю, но озвучивать здесь его не буду. Потому что "решение есть" и "нет хорошего решения" не просто могут, а регулярно уживаются. Командир не изобретает новые прогрессивные методы боевой организации, а решает поставленную высруками задачу с помощью сил и средств, на которые он реально может опираться. Я просто напомню, что вся система военного управления в реальных боевых условиях пронизана ложью, которую нельзя убрать, не разрушив эту систему. А разрушать систему нельзя, пока у нас нет ей реальной замены. А почему такой замены нет - вопрос не по окладу, званию и должности. Поэтому не надо пускать волны, что ужас-ужас творится, что мехводы и саперы в штурма бегают. Начинайте с того, что ожидания замирения и текущие хотелки имеют цену, при которой бегали в штурма операторы БПЛА - и будут бегать. И хоть всех командиров пересажайте - придут новые, и новые операторы снова побегут в атаку. Ну, если совсем не закончатся, что тоже возможно.
По ожиданиям перемирия и порождаемым этими ожиданиями обострениями я писал столько раз, что уже неинтересно. Плохо здесь то, что играем здесь не мы, а играют с нами. В современной войне (даже если она - СВО) важно не просто иметь некую абстрактную вундервафлю, а иметь целую систему, где потребуется еще и серийное производство. Например, у нас есть первоклассные боевые машины разных типов, но на фронте применяются в основном буханки. Арматы, кто забыл, у нас тоже есть, и они настолько современны, что их даже в боевых действиях боятся применять. Поэтому потеря одной сверхценной ракеты, коих у нас на пальцах руки инвалида сосчитать можно, в целях просто попугать - это не то, что может помочь. И от ожиданий скорого замирения с нашей готовностью под это замирение все отстрелять и израсходовать обострений будет только больше, причем - и в ширь, и в глубь. Но поговорить сейчас я хочу о другом совершенно. Как обычно, у нас часто поднимают проблему, но очень односторонне и так, что решение может быть опаснее самой проблемы. Я сейчас о том, что в штурма начали бегать те, кто вроде бы как в таких задачах задействоваться не может. Ну, где-то начали, а где-то уже и заканчивают в силу ограниченного количества бегунов. Проблема с тем, что зачастую штатная структура отдельных подразделений не всегда соответствует современным требованиям ведения боевых действий в условиях выполнения новых оперативно-тактических задач, включая применение БПЛА и других высокотехнологичных средств. И вот в этом месте становится меньше однозначной четкости и все больше изобретательности, а там, где изобретательность получает много свободы, начинаются разные нехорошие вещи. Копни подразделения, которые криком кричат о том, что в штурма приходится бросать расчеты БЛА и технарей, и вдруг окажется, что немалая часть таких специалистов оказалась в этих списках не бесплатно и вообще не просто так. Начни дергать всех, кто не просто так туда попал, и внезапно порвутся цепочки из прекрасных специалистов, которые действительно нужны, но для этого нет нужной должности. К примеру, попадается человек, который и в технике понимает, и договариваться умеет для пробивания подразделению всего полезного. Или просто мужичек, который сам в технике - ни бум-бум, но всегда извернется и у волонтеров или где-то на стороне достанет массу нужного. И такие штатные единицы командирами убираются подальше от стрельбы. Это коррупция? Я считаю, что нет. И любой командир за таких вот кадров готов на многое. Но сверху есть приказ идти штурмовать, и формы доклада, поясняющей, что у тебя по штату вон сколько людей, а по факту штурмовать некому - нет такой формы. И универсального решения нет. Свой вариант решения я знаю, но озвучивать здесь его не буду. Потому что "решение есть" и "нет хорошего решения" не просто могут, а регулярно уживаются. Командир не изобретает новые прогрессивные методы боевой организации, а решает поставленную высруками задачу с помощью сил и средств, на которые он реально может опираться. Я просто напомню, что вся система военного управления в реальных боевых условиях пронизана ложью, которую нельзя убрать, не разрушив эту систему. А разрушать систему нельзя, пока у нас нет ей реальной замены. А почему такой замены нет - вопрос не по окладу, званию и должности. Поэтому не надо пускать волны, что ужас-ужас творится, что мехводы и саперы в штурма бегают. Начинайте с того, что ожидания замирения и текущие хотелки имеют цену, при которой бегали в штурма операторы БПЛА - и будут бегать. И хоть всех командиров пересажайте - придут новые, и новые операторы снова побегут в атаку. Ну, если совсем не закончатся, что тоже возможно.
BY Полковник Шувалов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels.
from tr
