Мы открываем сбор на защиту в суде Михаила Балабанова. Нам необходимо 450 тысяч рублей
20-летнего Михаила Балабанова задержали почти год назад — ФСБ обвинила его в подготовке поджога военкомата в Невинномысске. Мы считаем, что дело Балабанова — провокация российских силовиков.
Следствие утверждает, что Балабанов вступил в сговор с представителем украинской разведки и согласился на поджог военкомата. С Михаилом действительно связывался человек, представившийся сотрудником ГУР с позывным «Бэн». Михаил хотел избежать мобилизации, и «Бэн» пообещал это устроить, но взамен просил выполнить юношу несколько «заданий» — Балабанов должен был снять на видео мобилизованных и военную техники у здания военкомата.
Однако у военкомата Михаила уже поджидали силовики. Позже у него дома «нашли» коктейли Молотова. Против Балабанова сразу возбудили дело о «приготовлении к террористическому акту» (ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 205 УК РФ) — теперь ему грозит до 10 лет лишения свободы.
Мы считаем, что с Михаилом переписывались сотрудники ФСБ, которые воспользовались тем, что молодой человек не хотел участвовать в нападении на Украину.
Подробнее о деле Михаила Балабанова читайте в материале «Вот так».
В ближайшее время дело направят в суд, и мы открываем сбор на оплату работы адвоката, а также командировочных. Нам необходимо собрать 450 тысяч рублей.
✊Мы призываем вас оказать Михаилу Балабанову доступную для вас поддержку — рублём, евро, криптой или репостом!
Мы открываем сбор на защиту в суде Михаила Балабанова. Нам необходимо 450 тысяч рублей
20-летнего Михаила Балабанова задержали почти год назад — ФСБ обвинила его в подготовке поджога военкомата в Невинномысске. Мы считаем, что дело Балабанова — провокация российских силовиков.
Следствие утверждает, что Балабанов вступил в сговор с представителем украинской разведки и согласился на поджог военкомата. С Михаилом действительно связывался человек, представившийся сотрудником ГУР с позывным «Бэн». Михаил хотел избежать мобилизации, и «Бэн» пообещал это устроить, но взамен просил выполнить юношу несколько «заданий» — Балабанов должен был снять на видео мобилизованных и военную техники у здания военкомата.
Однако у военкомата Михаила уже поджидали силовики. Позже у него дома «нашли» коктейли Молотова. Против Балабанова сразу возбудили дело о «приготовлении к террористическому акту» (ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 205 УК РФ) — теперь ему грозит до 10 лет лишения свободы.
Мы считаем, что с Михаилом переписывались сотрудники ФСБ, которые воспользовались тем, что молодой человек не хотел участвовать в нападении на Украину.
Подробнее о деле Михаила Балабанова читайте в материале «Вот так».
В ближайшее время дело направят в суд, и мы открываем сбор на оплату работы адвоката, а также командировочных. Нам необходимо собрать 450 тысяч рублей.
✊Мы призываем вас оказать Михаилу Балабанову доступную для вас поддержку — рублём, евро, криптой или репостом!
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from tr
