На прошлой неделе я бесстыдно наслаждалась своим первым guilty pleasure в этом году — романом «Упражнение на доверие». И вам, и вам советую, особенно если хочется подростковых страданий volume max., а потом они — хоп! — и не то, чем кажутся, а целый смелый дискуссионный роман об оптиках, через которые мы видим реальность.

https://teatrtogo.ru/2025/02/09/knigi-vybirayut-nas-chto-chitala-redakcziya-3-9-fevralya/

На этой неделе я слушала «Население:одна», и выбрала её для нашей постоянной книжной рубрики в Театр To Go. И мне всё очень нравилось — вплоть до самого финала.

Финал же огорчил меня настолько сильно, что всё очарование книги, и так не без труда нажитое, было развеяно пеплом по ветру. Я побурчала что-то на вредном старушачьем и поплелась дочитывать «Саспыгу» (которая, спойлер: великолепна).

А подробнее о том, чем была представлена читательская жизнь нашей редакции на этой неделе можно почитать по ссылке 🤭

«Сны поездов», Денис Джонсон

Небольшой роман Дениса Джонсона пробирает что опрокинутый стакан забористого виски. Он удивительно лаконичный и вмещает в скромные семьдесят девять страниц восемьдесят лет жизни Роберта Грэйньера.

Главный герой рождается и взрослеет в аграрной Америке, шагающей в эпоху индустриализации: помогает строить Одиннадцатимильный срезной — мост, сокращающий путь через ущелье, — купается в реке после работы, покупает бутылочку тоника хворающей жене, а по ночам слышит, как в двух милях от его дома несётся поезд «Спокан Интернэшнл», разрезая сонную тишину яростным свистом. Эта жизнь — понятная, ржаво-серая, едва тронутая магией смутной ночной тревоги, которую Роберт чувствует кожей, наблюдая за сном дочери.

Страхам Грэйньера суждено сбыться: его семья погибнет в пожаре, он — остаётся на пепелище. До конца своего века Роберт будет отшельником поневоле, построит хижину на обломках былого счастья, станет перевозить людей и их грузы, слушать истории, наблюдать спешные перемены в мире, разгоняющемся как скоростной поезд. Если раньше Грэйньеру казалось, что внушительные стволы деревьев на лесоповалке ограждают его своим гигантизмом от бед внешнего мира, теперь, оставшись в одиночестве, он воспринимает мир магическим враждебным, непредсказуемым, населённым призраками.

Ему является мёртвая жена, он одержим идеей, что его дочь не погибла, а скрылась в лесу, и была воспитана волками. Он слушает истории людей, которых возит из одного пункта в другой, аккумулирует внутри себя чужие судьбы. Роберт — это Харон поневоле, переправляющий персонажей не только из точки А в точку Б, но и из эпохи увядания в эпоху расцвета, в эпоху шумных машин, больших городов, в эпоху, где для самого Грэйньера места уже нет.

Пора создавать свой парфюмерный бренд и придумывать ароматы к прочитанным книгам, скажу я вам! Загорелась этой идеей после Миядзаковского набора от Библиотеки Ароматов, о котором рассказываю во «Всеобщей истории бесчестья».

Вопрос, как бы пах дедушка Камадзи? 🤔

Написала для Театр To Go о втором романе Софьи Асташовой «Любовь моя Ана».

Это триггерная, жёсткая, честная история про борьбу с анорексией, или, как говорит сама писательница, про «борьбу с пустотой за ничто»

Прочитать материал о «Саспыге» можно по ссылке.

А ещё сегодня на Яндекс.Книгах стала доступна аудиоверсия романа в исполнении Виктории Исаковой.

«Масло», Асако Юзуки

Когда Кадзии Манако осудили по подозрению в убийстве трёх мужчин, — её верных поклонников, — пресса не без удовольствия смаковала все детали судебного процесса. Тон публикаций был надменным, но чаще — ироническим: Манако — женщина средних лет, а весит немного за семьдесят килограмм, что, по мнению современного японца, сопоставимо с дирижаблем. Заголовки пестрят одинаковыми вопросами: в чём секрет обольстительницы? Говорят, она настолько вкусно и талантливо готовила, что мужчины теряли голову. Семьи погибших в ярости, родные Кадзии отмалчиваются. Впрочем, общественность быстро теряет интерес к таким темам, и про Манако вновь вспоминают только когда её дело направляют на повторное слушание.

Написать свежий материал об этом расследовании решается журналистка Рика, мечтающая о повышении в редакции еженедельной газеты. Первая и основная трудность — добиться откровенного разговора с Кадзии. Подсудимая равнодушна к прессе и не высказывает никакого желания поделиться своей версией событий. Лучшая подруга подсказывает Рике, что «эрогенная зона» у Манако всего одна, и по-видимому это — кулинария. Так что остаётся только продемонстрировать интерес к фирменному рецепту биф бургиньон, чтобы Кадзии согласилась на встречу.

Напускная неприступность Манако почти сексуальна. Её уничтожительный взгляд — лучшая наживка для нарцисса. Рика так сильно вовлекается в игру, что не замечает, как для неё становится естественным добиваться внимания и, — что самое важное, — одобрения Кадзии. Она ходит по ресторанам, которые Манако любила посещать, пока была на свободе, готовит по её рецептам и отчитывается о каждом своём шаге.

Эта литературная пара — антипод Клариссы Старлинг и Ганнибала Лектера. Связь между агентом ФБР и маньяком-каннибалом строилась на азарте интеллектуальной дуэли, а в «Масле» в ход идут примитивные манипуляции. Кадзии Манако мизогинна, местами — примитивна, но главное — бесконечно уязвлена своим положением. Рике предстоит пройти по синусоиде, где восхищение сменяется отвращением, а очарование — недоумением.

Кадзии уверена, что есть лишь две вещи, которые не положены женщинам: феминизм и маргарин. Из этого её убеждения рождается название романа — Масло.

Для настоящей гастрономии, а не жалкой пародии, нужно качественное сливочное масло, но оно редко появляется на полках японских магазинов из-за дефицита. Так Рика сначала охотится за ключевым ингредиентом, а позднее, словно по привычке, — за похвалой Манако. Прежде у Кадзии получалось впечатлять лишь мужчин (вынесем за скобки, что иногда для этого требовалась изрядная доля унижения) и упиваться ощущением желанности. Парадигма сменилась, когда в истории появилась первая женщина, проявившая хотя бы подобие интереса. Манако просто не знает, что делать с новообретённой собеседницей — конкурировать, очаровывать, уничтожать?

Асако Юзуки подчёркивает, что в современной Японии женщина сталкивается с постоянным «как будто». Как будто наравне с остальными. Мужчине с лёгкостью прощаются лишние килограммы, в то время как для женщины это не только беда и источник осуждающих взглядов, но даже перспектива возможных проблем с работодателем. Устами Кадзии Манако писательница транслирует неприглядную правду: идеальная женщина на рынке брака в Японии — мёртвая. Женщина, состоящая из «не». Не полная, не слишком худая, не шумная, не глупая, но и не чрезмерно умная, словом — достаточно серая и пресная, чтобы оттенять кого-то.

«Масло» — неторопливый роман. Вязкий, гастрономически сумасшедший, скупой на эмоции, но щедрый на аппетитные ароматы. Он был написан, чтобы сначала изобразить мир, потакающий мужчинам, а затем — найти из него выход. Единственный вопрос, остающийся открытым вплоть до финала, — будет ли этот выход возможен для женщины вроде Манако.