Больше 20 лет назад нож преступника разделил на «до и после» жизнь Лины Александровны.
В мае 2003 года она собиралась утром на работу. Открыла дверь из квартиры — и случилось нападение, подробности которого слишком тяжело вспоминать. Преступник уже сидел за аналогичное преступление до того, сидел за этот эпизод, потом совершил и следующий… Никакие наказания для него не восстановят полностью перерезанный его ножом спинной мозг.
Сейчас родителям Лины Александровны уже по 77 лет и они не всякий день могут встать с постели, а 20 лет они ухаживали за дочерью сами. Сначала и она даже могла чуть-чуть работать из дома — была бухгалтером маленького гаражного кооператива. Вот образование закончить не удалось: 20 лет назад дистанционно этого еще не практиковали.
А сейчас уже не до образования, не до работы — мучают боли. Лина Александровна в коляске-то из-за этих болей не каждый день сидеть может. И это — при потере чувствительности! Если порезаться или удариться — не почувствуешь, а нейропатические боли пробирают изнутри. Владеет Лина Александровна только одной рукой, да и то не в полной мере.
Гигиена, еда, медицинские процедуры — всё это делает помощник по уходу. Но платить ей даже в пределах 20 тысяч рублей не из чего — вся пенсия уходит на лекарства. Давайте поможем!
Больше 20 лет назад нож преступника разделил на «до и после» жизнь Лины Александровны.
В мае 2003 года она собиралась утром на работу. Открыла дверь из квартиры — и случилось нападение, подробности которого слишком тяжело вспоминать. Преступник уже сидел за аналогичное преступление до того, сидел за этот эпизод, потом совершил и следующий… Никакие наказания для него не восстановят полностью перерезанный его ножом спинной мозг.
Сейчас родителям Лины Александровны уже по 77 лет и они не всякий день могут встать с постели, а 20 лет они ухаживали за дочерью сами. Сначала и она даже могла чуть-чуть работать из дома — была бухгалтером маленького гаражного кооператива. Вот образование закончить не удалось: 20 лет назад дистанционно этого еще не практиковали.
А сейчас уже не до образования, не до работы — мучают боли. Лина Александровна в коляске-то из-за этих болей не каждый день сидеть может. И это — при потере чувствительности! Если порезаться или удариться — не почувствуешь, а нейропатические боли пробирают изнутри. Владеет Лина Александровна только одной рукой, да и то не в полной мере.
Гигиена, еда, медицинские процедуры — всё это делает помощник по уходу. Но платить ей даже в пределах 20 тысяч рублей не из чего — вся пенсия уходит на лекарства. Давайте поможем!
In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site.
from tr
