Но действительно ли это единственная «проблема», которую осталось решить на юрфаке СОГУ? На факультете более тысячи студентов, имеет место практически неограниченный прием. Для кого готовится столько юристов? Кому это выгодно, если абсолютное большинство студентов принимается на коммерческой основе, приносящей немалые деньги университету. Но что это дает республике? Уже много лет на юридическом факультете катастрофически низкая посещаемость студентов, больше половины студентов как очного, так и заочного отделений не ходят не занятия. Это стало обычным и привычным делом. Но почему-то это не вызывает должную тревогу ни у деканата, ни у ректората. Возникает следующий вопрос - если огромное количество студентов годами не посещают занятия, то каким образом они получают знания и дипломы? И каков их образовательный уровень? А он неприемлемо низкий, и это известно всем. Но деканату и ректорату это, судя по всему, не важно. Потому что на факультете действует принцип сохранения контингента студентов, за счет неограниченного количества пересдач. Ведь если студент не ходит ни на лекции, ни на семинары, то чаще всего он ничего не знает и это влечёт выставление неудовлетворительных оценок. Вот тогда и начинаются многократные пересдачи. Двоечнику дается возможность пересдать двойку много раз, до тех пор, пока преподаватель не вынужден будет поставить ему положительную оценку. Декан держит в поле зрения результаты сессий и оказывает влияние на снижение количества неудовлетворительных оценок путём обращения к завкафедрами. С намеком на то, что при таких показателях многих преподавателей придется увольнять. И тогда выписываются все новые ведомости на пересдачу. Думаю, что позицию Кесаевой разделяет и ректор Огоев. На факультете царит атмосфера «доброжелательного» отношения к студентам. Это выражается в предъявлении им минимальных требований при сдаче зачетов и экзаменов. Можно сказать, что некоторые преподаватели разучились или не хотят ставить двойки, объясняя это тем, что двоечников все равно не будут исключать. Дело дошло до того, что государственный экзамен превратился в пустую формальность. На госэкзаменах не ставятся уже не только двойки, а и тройки! Только 4 и 5. Таким образом, дипломы получают даже студенты, с трудом говорящие на русском языке, не говоря уже о знании права. Может быть, руководство СОГУ и факультета забыло, что студенты платят университету за обучение, а не за дутые оценки. А что же преподаватели? Они знают и понимают, что бесполезно ставить двойки. Потому что, в итоге, их вынудят поставить положительные оценки, так как исключать студентов университету не выгодно. Реформаторские устремления ректора не всегда поддаются пониманию. Так, совершенно непонятным стало его решение о создании на юридическом факультете базовой кафедры на основе антимонопольного комитета. На базовой кафедре работают два человека - один из них сам председатель антимонопольного комитета, не имеющий никакого отношения ни к науке, ни к педагогической деятельности. Заведование кафедрой вынудило его поступить в нашу, так называемую, аспирантуру. В чем же базовость этой кафедры, что она дает студентам? При этом ректор принимает решение о ликвидации кафедры государственного права, объединив ее с кафедрой теории и истории государства и права. А ведь кафедра государственного права традиционно являлась важной составной частью юрфака. В это же время почему-то создается кафедра административного и финансового права. Кому приносят пользу эти новации? Как объяснить эту кафедральную чехарду? С кем из специалистов в области права, воспитания студентов-правоведом он советуется, принимая такие решения? Разве что с деканом юридического факультета, увы, не являющейся ни юристом, ни опытным управленцем в какой-бы то ни было области.
Но действительно ли это единственная «проблема», которую осталось решить на юрфаке СОГУ? На факультете более тысячи студентов, имеет место практически неограниченный прием. Для кого готовится столько юристов? Кому это выгодно, если абсолютное большинство студентов принимается на коммерческой основе, приносящей немалые деньги университету. Но что это дает республике? Уже много лет на юридическом факультете катастрофически низкая посещаемость студентов, больше половины студентов как очного, так и заочного отделений не ходят не занятия. Это стало обычным и привычным делом. Но почему-то это не вызывает должную тревогу ни у деканата, ни у ректората. Возникает следующий вопрос - если огромное количество студентов годами не посещают занятия, то каким образом они получают знания и дипломы? И каков их образовательный уровень? А он неприемлемо низкий, и это известно всем. Но деканату и ректорату это, судя по всему, не важно. Потому что на факультете действует принцип сохранения контингента студентов, за счет неограниченного количества пересдач. Ведь если студент не ходит ни на лекции, ни на семинары, то чаще всего он ничего не знает и это влечёт выставление неудовлетворительных оценок. Вот тогда и начинаются многократные пересдачи. Двоечнику дается возможность пересдать двойку много раз, до тех пор, пока преподаватель не вынужден будет поставить ему положительную оценку. Декан держит в поле зрения результаты сессий и оказывает влияние на снижение количества неудовлетворительных оценок путём обращения к завкафедрами. С намеком на то, что при таких показателях многих преподавателей придется увольнять. И тогда выписываются все новые ведомости на пересдачу. Думаю, что позицию Кесаевой разделяет и ректор Огоев. На факультете царит атмосфера «доброжелательного» отношения к студентам. Это выражается в предъявлении им минимальных требований при сдаче зачетов и экзаменов. Можно сказать, что некоторые преподаватели разучились или не хотят ставить двойки, объясняя это тем, что двоечников все равно не будут исключать. Дело дошло до того, что государственный экзамен превратился в пустую формальность. На госэкзаменах не ставятся уже не только двойки, а и тройки! Только 4 и 5. Таким образом, дипломы получают даже студенты, с трудом говорящие на русском языке, не говоря уже о знании права. Может быть, руководство СОГУ и факультета забыло, что студенты платят университету за обучение, а не за дутые оценки. А что же преподаватели? Они знают и понимают, что бесполезно ставить двойки. Потому что, в итоге, их вынудят поставить положительные оценки, так как исключать студентов университету не выгодно. Реформаторские устремления ректора не всегда поддаются пониманию. Так, совершенно непонятным стало его решение о создании на юридическом факультете базовой кафедры на основе антимонопольного комитета. На базовой кафедре работают два человека - один из них сам председатель антимонопольного комитета, не имеющий никакого отношения ни к науке, ни к педагогической деятельности. Заведование кафедрой вынудило его поступить в нашу, так называемую, аспирантуру. В чем же базовость этой кафедры, что она дает студентам? При этом ректор принимает решение о ликвидации кафедры государственного права, объединив ее с кафедрой теории и истории государства и права. А ведь кафедра государственного права традиционно являлась важной составной частью юрфака. В это же время почему-то создается кафедра административного и финансового права. Кому приносят пользу эти новации? Как объяснить эту кафедральную чехарду? С кем из специалистов в области права, воспитания студентов-правоведом он советуется, принимая такие решения? Разве что с деканом юридического факультета, увы, не являющейся ни юристом, ни опытным управленцем в какой-бы то ни было области.
BY Осетия. Свободный взгляд
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from tr
