Крупнейший энергетический рынок в мире – США, уже пятнадцать лет находится в стагнации: потребление первичной энергии здесь не растет с 2008 года. Номинальный ВВП за это время вырос на 75%, население на 11%, а потребление первичной энергии (угля, газа, нефти, атома, ВИЭ) падает. Исторически – любое падение потребления первичной энергии сопровождается кризисом. Конечно, за последние десятилетия в США были сделаны огромные инвестиции в электрификацию автотранспорта, рост КПД ДВС и турбин ТЭС, энергоэффективность зданий и промышленных производств. Однако, еще больший эффект имела деиндустриализация страны: уход огромного числа производств в Китай, Корею, Индию и т.д. Этот процесс прекрасно отражает огромная дыра платежного баланса, даже на фоне динамично растущего экспорта энергоресурсов. Хотя еще в начале 2000ых годов - импорт нефти был основной статьей затрат американского торгового баланса. Рост экспорта энергоносителей из Штатов сильно сдерживая рост цен на нефть, газ и уголь.
Крупнейший энергетический рынок в мире – США, уже пятнадцать лет находится в стагнации: потребление первичной энергии здесь не растет с 2008 года. Номинальный ВВП за это время вырос на 75%, население на 11%, а потребление первичной энергии (угля, газа, нефти, атома, ВИЭ) падает. Исторически – любое падение потребления первичной энергии сопровождается кризисом. Конечно, за последние десятилетия в США были сделаны огромные инвестиции в электрификацию автотранспорта, рост КПД ДВС и турбин ТЭС, энергоэффективность зданий и промышленных производств. Однако, еще больший эффект имела деиндустриализация страны: уход огромного числа производств в Китай, Корею, Индию и т.д. Этот процесс прекрасно отражает огромная дыра платежного баланса, даже на фоне динамично растущего экспорта энергоресурсов. Хотя еще в начале 2000ых годов - импорт нефти был основной статьей затрат американского торгового баланса. Рост экспорта энергоносителей из Штатов сильно сдерживая рост цен на нефть, газ и уголь.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from tr
