Прогноз МЭА говорит, что впереди десятилетие аккумуляторных металлов - никеля, кобальта и особенно лития. Спрос на этот металл к 2040 году вырастет почти в 9 раз или на 15-16% ежегодно. Для удовлетворения такого спроса необходимы гигантские инвестиции в добычу. Чтобы они шли, необходима соответствующая маржинальность – а значит высокая цена на литий. Это создает конфликт с автопроизводителями: им, чтобы сделать электромобили доступными и действительно массовыми, напротив, нужны низкие цены на аккумуляторы.
При этом аккумуляторная отрасль игнорирует вопрос – есть ли такое количество экономически оправданных к добыче запасов лития на планете?
Кроме того, не решен вопрос промышленного рециклинга лития (в отличие от выстроенных систем вторичного использования меди, алюминия, никеля). После того, как аккумулятор отжил свой короткий век, из него не извлекают литий для вторичного использования. Но без рециклинга литий-ионных батарей невозможно говорить о долгосрочной и массовой электромобилизации автотранспорта.
Прогноз МЭА говорит, что впереди десятилетие аккумуляторных металлов - никеля, кобальта и особенно лития. Спрос на этот металл к 2040 году вырастет почти в 9 раз или на 15-16% ежегодно. Для удовлетворения такого спроса необходимы гигантские инвестиции в добычу. Чтобы они шли, необходима соответствующая маржинальность – а значит высокая цена на литий. Это создает конфликт с автопроизводителями: им, чтобы сделать электромобили доступными и действительно массовыми, напротив, нужны низкие цены на аккумуляторы.
При этом аккумуляторная отрасль игнорирует вопрос – есть ли такое количество экономически оправданных к добыче запасов лития на планете?
Кроме того, не решен вопрос промышленного рециклинга лития (в отличие от выстроенных систем вторичного использования меди, алюминия, никеля). После того, как аккумулятор отжил свой короткий век, из него не извлекают литий для вторичного использования. Но без рециклинга литий-ионных батарей невозможно говорить о долгосрочной и массовой электромобилизации автотранспорта.
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from tr
