«Помимо диабета и цирроза печени, а также воды в легких, дали о себе знать болезни, которые у него были ранее. У Сладжана три дня держится высокая температура. Лекарства ему не дают, но один из заключенных дал ему противовирусное», — утверждает супруга Сузана Трайкович, которая вчера разговаривала с мужем по телефону, а навестить его она сможет только в среду.
В четверг назначено слушание первого свидетеля по делу Трайковича, которого обвиняли в «военном преступлении» в Вучитрне в 1999 году. При этом Сладжан целых 9 лет служил в местной полиции, что автоматически ставит обвинение под вопрос. Это месть бывшим полицейским, массово покинувшим «госорганы».
Семья Трайковича провела уже три митинга: в Косовской Митровице, Кралево и Приштине, требуя перевести его под домашний арест из-за ухудщения здоровья. Но до Сладжана никому нет дела, особенно Белграду.
Насколько я помню, Белград грозился, что Приштина больше не посмеет издеваться над сербами КиМ. А в итоге что? Несколько попыток убийства с начала года, избиения, а арестованные еще в декабре сербы под арестом. А что будет, если организм Трайковича не выдержит? Будет ли Белград снова кричать: «мы сохранили мир» и «у нас есть серьезнейшие гарантии»? Мир ценой жизней сербов? Прекрасный мир...
«Помимо диабета и цирроза печени, а также воды в легких, дали о себе знать болезни, которые у него были ранее. У Сладжана три дня держится высокая температура. Лекарства ему не дают, но один из заключенных дал ему противовирусное», — утверждает супруга Сузана Трайкович, которая вчера разговаривала с мужем по телефону, а навестить его она сможет только в среду.
В четверг назначено слушание первого свидетеля по делу Трайковича, которого обвиняли в «военном преступлении» в Вучитрне в 1999 году. При этом Сладжан целых 9 лет служил в местной полиции, что автоматически ставит обвинение под вопрос. Это месть бывшим полицейским, массово покинувшим «госорганы».
Семья Трайковича провела уже три митинга: в Косовской Митровице, Кралево и Приштине, требуя перевести его под домашний арест из-за ухудщения здоровья. Но до Сладжана никому нет дела, особенно Белграду.
Насколько я помню, Белград грозился, что Приштина больше не посмеет издеваться над сербами КиМ. А в итоге что? Несколько попыток убийства с начала года, избиения, а арестованные еще в декабре сербы под арестом. А что будет, если организм Трайковича не выдержит? Будет ли Белград снова кричать: «мы сохранили мир» и «у нас есть серьезнейшие гарантии»? Мир ценой жизней сербов? Прекрасный мир...
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from tr
