Доводилось ли вам бывать в привокзальном туалете? Если доводилось, то вы вряд ли сможете когда-то забыть это неприятное заведение с его отвратительным амбре. На входе вас обязательно встретит презрительным взглядом работница этого туалета, полная женщина неопределенного возраста с засаленными волосами и красным от пьянства или вечной тоски лицом. С ненавистью она бросит вам в блюдечко для мелочи сдачу, если вы настоите, что она вам нужна. Если же вы на ее вопрос, понадобится ли вам туалетная бумага, превозмогая стеснение, сознаетесь, что да, бумага вам все-таки необходима, то таковая будет вам протянута с таким видом, будто вы совершили какую-то пакость, а женщина вас в этом уличила. Разумеется, никакой пакости вы не совершали и не планировали, но дама настолько срослась со своим туалетом, что весь окружающий ее мир давно ограничен пространством данного заведения и представляется ей сборищем дурно пахнущих мужчин, норовящих справить малую, а то и большую нужду мимо унитаза. К этому скудному мировосприятию обязательно добавляются одиночество, болезни и тоска, которую дама безуспешно пытается топить в вине, а то и в чем-то покрепче, вымещая все свои жизненные неудачи на потребителях услуги под названием «туалет».
Всякий раз посещая по своей адвокатской надобности N-ский районный суд города Москвы, Куйбышев почему-то возвращался к этим вокзально-туалетным ассоциациям. Раньше он думал, что эти ассоциации связаны со старым зданием суда, в котором десятилетиями не делался ремонт. Недавно суд переехал в новое красивое здание, в котором даже была предусмотрена комната гордо именуемая адвокатской. Комната эта, впрочем, почему-то всегда была закрыта на ключ, который необходимо было долго выпрашивать у одного из приставов, дежуривших на входе и вечно не понимавших, что странный адвокат от них хочет. По этой причине комната почти всегда пустовала. Ассоциация же с привокзальным туалетом, посещение которого с одной стороны в виду острой нужды неизбежно, а с другой стороны очень бы хотелось избежать, не исчезла и с переездом суда в новое здание.
Принимая поручение о защите по уголовному делу, рассматриваемому судьей Гладышевой, Куйбышев, памятуя о той самой туалетной ассоциации, обозначил доверителю такой гонорар, который казался ему самому немыслимо высоким. Куйбышев никогда не сталкивался с судьей Гладышевой, но само дело показалось ему таким безысходно проигрышным, что личность и профессионализм судьи здесь в любом случае не играли никакой роли. Он честно рассказал об этом доверителю и столь же честно сказал тому, что помощь адвоката в его ситуации может быть лишь косметической. Куйбышев вообще старался быть честным со своими доверителями, из-за чего некоторые коллеги, признавая его несомненный профессионализм, за глаза иногда называли его излишне мрачным, депрессивным и не умеющим зарабатывать большие деньги, которые, как известно, легче всего зарабатываются на очень большой беде. Вот и сейчас, называя доверителю немыслимо высокую сумму гонорара, Куйбышев тут же объяснил, что лучше ему сэкономить эти большие деньги, которые наверняка понадобятся в тот достаточно долгий период, который он по будущему приговору суда будет вынужден провести вдали от дома без возможности заработка. Доверитель выслушал этот совет спокойно и сказал, что он уже давно принял решение, желая, чтобы его в N-ском суде защищал именно Куйбышев, а размер гонорара его не волнует.
Куйбышев давно в силу долго пребывания в профессии разучился чему-либо удивляться, но сейчас эти слова доверителя поразили его. -Почему именно я? Неужели в Москве так мало адвокатов? – спросил он, даже не пытаясь скрыть своего удивления. -Адвокатов много, но поможете мне именно вы, - с напором на слово «поможете» ответил доверитель. Куйбышев даже подскочил со своего адвокатского кресла: -Да как вам можно помочь? Вы вообще понимаете, о чем идет речь? Знаете процент оправдательных приговоров?
Доводилось ли вам бывать в привокзальном туалете? Если доводилось, то вы вряд ли сможете когда-то забыть это неприятное заведение с его отвратительным амбре. На входе вас обязательно встретит презрительным взглядом работница этого туалета, полная женщина неопределенного возраста с засаленными волосами и красным от пьянства или вечной тоски лицом. С ненавистью она бросит вам в блюдечко для мелочи сдачу, если вы настоите, что она вам нужна. Если же вы на ее вопрос, понадобится ли вам туалетная бумага, превозмогая стеснение, сознаетесь, что да, бумага вам все-таки необходима, то таковая будет вам протянута с таким видом, будто вы совершили какую-то пакость, а женщина вас в этом уличила. Разумеется, никакой пакости вы не совершали и не планировали, но дама настолько срослась со своим туалетом, что весь окружающий ее мир давно ограничен пространством данного заведения и представляется ей сборищем дурно пахнущих мужчин, норовящих справить малую, а то и большую нужду мимо унитаза. К этому скудному мировосприятию обязательно добавляются одиночество, болезни и тоска, которую дама безуспешно пытается топить в вине, а то и в чем-то покрепче, вымещая все свои жизненные неудачи на потребителях услуги под названием «туалет».
Всякий раз посещая по своей адвокатской надобности N-ский районный суд города Москвы, Куйбышев почему-то возвращался к этим вокзально-туалетным ассоциациям. Раньше он думал, что эти ассоциации связаны со старым зданием суда, в котором десятилетиями не делался ремонт. Недавно суд переехал в новое красивое здание, в котором даже была предусмотрена комната гордо именуемая адвокатской. Комната эта, впрочем, почему-то всегда была закрыта на ключ, который необходимо было долго выпрашивать у одного из приставов, дежуривших на входе и вечно не понимавших, что странный адвокат от них хочет. По этой причине комната почти всегда пустовала. Ассоциация же с привокзальным туалетом, посещение которого с одной стороны в виду острой нужды неизбежно, а с другой стороны очень бы хотелось избежать, не исчезла и с переездом суда в новое здание.
Принимая поручение о защите по уголовному делу, рассматриваемому судьей Гладышевой, Куйбышев, памятуя о той самой туалетной ассоциации, обозначил доверителю такой гонорар, который казался ему самому немыслимо высоким. Куйбышев никогда не сталкивался с судьей Гладышевой, но само дело показалось ему таким безысходно проигрышным, что личность и профессионализм судьи здесь в любом случае не играли никакой роли. Он честно рассказал об этом доверителю и столь же честно сказал тому, что помощь адвоката в его ситуации может быть лишь косметической. Куйбышев вообще старался быть честным со своими доверителями, из-за чего некоторые коллеги, признавая его несомненный профессионализм, за глаза иногда называли его излишне мрачным, депрессивным и не умеющим зарабатывать большие деньги, которые, как известно, легче всего зарабатываются на очень большой беде. Вот и сейчас, называя доверителю немыслимо высокую сумму гонорара, Куйбышев тут же объяснил, что лучше ему сэкономить эти большие деньги, которые наверняка понадобятся в тот достаточно долгий период, который он по будущему приговору суда будет вынужден провести вдали от дома без возможности заработка. Доверитель выслушал этот совет спокойно и сказал, что он уже давно принял решение, желая, чтобы его в N-ском суде защищал именно Куйбышев, а размер гонорара его не волнует.
Куйбышев давно в силу долго пребывания в профессии разучился чему-либо удивляться, но сейчас эти слова доверителя поразили его. -Почему именно я? Неужели в Москве так мало адвокатов? – спросил он, даже не пытаясь скрыть своего удивления. -Адвокатов много, но поможете мне именно вы, - с напором на слово «поможете» ответил доверитель. Куйбышев даже подскочил со своего адвокатского кресла: -Да как вам можно помочь? Вы вообще понимаете, о чем идет речь? Знаете процент оправдательных приговоров?
BY Уголовное дело И.А. Вышегородцева
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Some privacy experts say Telegram is not secure enough
from tr
