В сообщении СВР о намерении НАТО выставить стотысячный миротворчерский контингент на Украине главные сомнения вызывает цифра: сто тысяч человек в поле это с учетом НАТОвского штата, примерно 120 боеготовых батальонов. Окей, сделаем скидку на штабы и подразделения обеспечения, получим 80, но меньше никак.
Найти такое количество беготовых батальонов в европейских странах НАТО одновременно сегодня невозможно: даже для крупнейших членов альянса проблемой является выставить хотя бы 5-6 батальонов. Если отвести на такую подготовку год, то можно ждать, что где-то полсотни батальонов европейским членам НАТО удалось бы собрать, но это высушило бы их потенциал целиком, как по людям, так и по технике: 50 батальонов – это, в НАТОвских штатах, около 2500 единиц бронетехники, и на такую группировку придется скидываться всем миром в прямом смысле.
Но наличия стремления что то на Украине поставить это не отменяет: это единственный шанс для НАТО получить какой-то кусок территории, который можно было бы назвать «независимой Украиной» и готовить ее к новой войне. Для нас этот «контигент» может рассматриваться только в качестве цели – никакой независимой Украины ни с миротворцами ни без них нам не нужно.
В сообщении СВР о намерении НАТО выставить стотысячный миротворчерский контингент на Украине главные сомнения вызывает цифра: сто тысяч человек в поле это с учетом НАТОвского штата, примерно 120 боеготовых батальонов. Окей, сделаем скидку на штабы и подразделения обеспечения, получим 80, но меньше никак.
Найти такое количество беготовых батальонов в европейских странах НАТО одновременно сегодня невозможно: даже для крупнейших членов альянса проблемой является выставить хотя бы 5-6 батальонов. Если отвести на такую подготовку год, то можно ждать, что где-то полсотни батальонов европейским членам НАТО удалось бы собрать, но это высушило бы их потенциал целиком, как по людям, так и по технике: 50 батальонов – это, в НАТОвских штатах, около 2500 единиц бронетехники, и на такую группировку придется скидываться всем миром в прямом смысле.
Но наличия стремления что то на Украине поставить это не отменяет: это единственный шанс для НАТО получить какой-то кусок территории, который можно было бы назвать «независимой Украиной» и готовить ее к новой войне. Для нас этот «контигент» может рассматриваться только в качестве цели – никакой независимой Украины ни с миротворцами ни без них нам не нужно.
BY Старше Эдды
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said.
from tr
