Главная тема этой недели — память жертв политических репрессий. И ключевой вопрос, который мучает нас, когда мы оглядываемся на Большой террор, такой: почему Россия пришла в ту точку, в которой это снова возможно?
Наши коллеги из журнала DOXA и «Мемориала» сделали видео о том, как собственных граждан преследовала сначала имперская российская власть, затем советская, а теперь и современная. Посмотрите его!
Главная тема этой недели — память жертв политических репрессий. И ключевой вопрос, который мучает нас, когда мы оглядываемся на Большой террор, такой: почему Россия пришла в ту точку, в которой это снова возможно?
Наши коллеги из журнала DOXA и «Мемориала» сделали видео о том, как собственных граждан преследовала сначала имперская российская власть, затем советская, а теперь и современная. Посмотрите его!
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from tr
