по понятным причинам стало интересно прочитать что-то про рак, но не научпоп про историю или биомедицинское/-химическое измерение, а с точки зрения социальных наук. прочитал отличную книжку SURVIVORSHIP: A SOCIOLOGY OF CANCER IN EVERYDAY LIFE.
авторы в начале описывают чем нов их подход: 1) обычно литературе про рак свойственен болезне-центричный подход, 2) а там, где речь заходит про больного, это всегда индивидуализированный подход, такой капсульный, как будто тело больного это не связанная никак с окружающим миром емкость. и в книге они разворачивают подробно то, как рак социально конструируется как болезнь, опыт и практика, с учетом не только биомедицинских особенностей, но и культурных, социальных, технологических, эмоциональных. вот они пишут: «Cancer is thus both a cellular event and a historical, cultural and economic production, with our species involved in an elaborate technological and pharmacological show-down with one of its most enduring threats.» И еще одна цитата, описывающая общий фрейм: «It is not a book about disease, nor about survivorship as an individual practice or pursuit. Rather, it is about survivorship as a relational, cultural, economic and political assemblage that inflects relations of illness, affliction and care.»
тут семь глав, первые пять посвящены тому, как рак проживается людьми с точки зрения времени (тут отсутствует линейность, болезнь влияет на взаимопроникновение прошлого и будущего в настоящее), аффектов/эмоций, знания и того как оно располагается телесно, отношения (какую роль отношение и настрой в течение болезни или жизни-с-раком играет в улучшении/ухудшении качества жизни и прогрессе лечения/помощи паллиатива), того, как эмоции, надежды и ожидания вокруг рака производятся коллективно и зависят от ценностных установок, уже существующих в обществах; оч интересная глава про haunting & waiting, авторы по следам концептов Ахмед, Берлан, Массуми и особенно Гордон с её haunting разбирают, как болезнь превращается в призрака, преследующего людей и мотивирующего их на те или иные действия. оч интересная глава про переплетения, о том, как заболевание одного человека радикально меняет людей вокруг него и всю сеть отношений. и последние две главы про прецизионную/персонализированную медицину и инновации в сфере лечения рака: про иммунотерапию и все молекулярные открытия вокруг этого. довольно жуткое чтение о том, как в капитализме маркетизируется забота, естественно о том, что лечение рака это гигантский рынок для фармы и всех остальных, и то, как неравенство в целом выражается в неравенстве доступа к разным видам лечения.
книжка есть на либгене, можно не читать всю, а прочитать введение и хорошее саммари в конце, но в целом мне было супер интересно.
по понятным причинам стало интересно прочитать что-то про рак, но не научпоп про историю или биомедицинское/-химическое измерение, а с точки зрения социальных наук. прочитал отличную книжку SURVIVORSHIP: A SOCIOLOGY OF CANCER IN EVERYDAY LIFE.
авторы в начале описывают чем нов их подход: 1) обычно литературе про рак свойственен болезне-центричный подход, 2) а там, где речь заходит про больного, это всегда индивидуализированный подход, такой капсульный, как будто тело больного это не связанная никак с окружающим миром емкость. и в книге они разворачивают подробно то, как рак социально конструируется как болезнь, опыт и практика, с учетом не только биомедицинских особенностей, но и культурных, социальных, технологических, эмоциональных. вот они пишут: «Cancer is thus both a cellular event and a historical, cultural and economic production, with our species involved in an elaborate technological and pharmacological show-down with one of its most enduring threats.» И еще одна цитата, описывающая общий фрейм: «It is not a book about disease, nor about survivorship as an individual practice or pursuit. Rather, it is about survivorship as a relational, cultural, economic and political assemblage that inflects relations of illness, affliction and care.»
тут семь глав, первые пять посвящены тому, как рак проживается людьми с точки зрения времени (тут отсутствует линейность, болезнь влияет на взаимопроникновение прошлого и будущего в настоящее), аффектов/эмоций, знания и того как оно располагается телесно, отношения (какую роль отношение и настрой в течение болезни или жизни-с-раком играет в улучшении/ухудшении качества жизни и прогрессе лечения/помощи паллиатива), того, как эмоции, надежды и ожидания вокруг рака производятся коллективно и зависят от ценностных установок, уже существующих в обществах; оч интересная глава про haunting & waiting, авторы по следам концептов Ахмед, Берлан, Массуми и особенно Гордон с её haunting разбирают, как болезнь превращается в призрака, преследующего людей и мотивирующего их на те или иные действия. оч интересная глава про переплетения, о том, как заболевание одного человека радикально меняет людей вокруг него и всю сеть отношений. и последние две главы про прецизионную/персонализированную медицину и инновации в сфере лечения рака: про иммунотерапию и все молекулярные открытия вокруг этого. довольно жуткое чтение о том, как в капитализме маркетизируется забота, естественно о том, что лечение рака это гигантский рынок для фармы и всех остальных, и то, как неравенство в целом выражается в неравенстве доступа к разным видам лечения.
книжка есть на либгене, можно не читать всю, а прочитать введение и хорошее саммари в конце, но в целом мне было супер интересно.
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Anastasia Vlasova/Getty Images Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from tr
