Когда-нибудь вам приходилось срочно спасать свои деньги и ценности? Любимице двора и прима-балерине Матильде Кшесинской заботливо позвонили «сверху» и предупредили, что в Петербурге положение «очень серьезное, и чтобы я спасала, что могла, из своего дома, пока есть еще время».
Так 26 февраля 1917 года (по старому стилю) начался ее личный «революционный финансовый менеджмент».
«Когда я взглянула вокруг себя на все, что было у меня драгоценного в доме, то не знала, что взять, куда везти и на чем, когда кругом уже бушует море. Мои крупные бриллиантовые вещи я дома не держала, они хранились у Фаберже, а дома я держала лишь мелкие вещи, которых было невероятное количество, не говоря уж о столовом серебре и обо всем другом, что было в доме».
Что ей делать? А нам что делать, когда накатит то, что не ждали? Все драгоценности и «все, что попадалось под руку» она немедленно отправила в ручной саквояж. И стала ждать. Но чего?
В день 27 февраля выстрелы раздавались уже рядом с ее домом. «Стало ясно, что надо во что бы то ни стало как можно скорее покинуть дом, пока толпа не ворвется в него. Я надела самое скромное из своих меховых вещей, чтобы быть менее заметной — черное бархатное пальто, обшитое «шиншилла»,— и на голову накинула платок». И чуть не случилось ужасное - «я чуть было не забыла своего любимого фоксика Джиби, который смотрел на меня огромными глазами, полными ужаса».
В поздний вечер, в конце февраля «мы все бросились бежать из дома — но куда?».
Вспомнила, к знакомому артисту, он спрячет. И да - пустил, спрятал, дал убежище и ей, и сыну.
Таким был первый случайный шаг растерянной женщины, которую все знали, все могли ненавидеть, с маленьким сыном от великого князя, с ним за руку, в чёрном густом вечере февраля, когда начинается безвластие, уличная толпа уже царствует в Петербурге и все может случиться. С саквояжем с драгоценностями на миллионы. А пара спутников, знакомых (они были с ней) - не спасут.
Между тем Петербургом овладел психоз. Город был в абсолютной уверенности, что на крышах - везде, многих - установлены пулемёты, что город усыпан на вершинах домов полицейскими, стреляющими в уличные толпы, чтобы подбить людей, как птиц.
Актерская квартира, где спряталась Матильда Феликсовна (ей 45 лет) с сыном (ему 14 лет), «находилась на пятом этаже, на самом верху дома, три дня мы провели... не раздеваясь. Поминутно врывалась толпа вооруженных солдат, которые через квартиру... вылезали на крышу дома в поисках пулеметов...». Они не «подозревали, кто я такая, а то судьба моя и моего сына была бы печальная”.
«С окон квартиры пришлось убрать все крупные вещи, которые с улицы толпа принимала за пулеметы и угрожала открыть огонь по окнам». И целыми днями сидели «в проходном коридоре, без окон, чтобы не попасть под шальную пулю».
Время, между тем, шло с необыкновенной быстротой. Ее пустой дом был занят немедленно. Был занят «какой-то бандой» и «все они обильно пили мое шампанское». Конечно, не дом, какой там дом – очень женский, северной роскоши особняк Кшесинской, ею взлелеянный, но все-таки дом, и у каждого из нас есть дом, чтобы сходить с ума, если его отняли.
День 1 марта 1917 года, блуждания продолжаются. Ушла жить к брату, на Литейный (очень холодно, дрожала), ждёт обысков, арестов, вот- вот грузовик «остановится около нашего дома», начались «кровавые ужасы революции», страхи и рыдания - и, наконец, пришла весть: ее дом грабят.
Тут женщина взыграла. Дом, милый дом, выстраданный, выношенный по кирпичику, северный модерн, можно сойти с ума. Так и случилось.
Она начала разведку. Несколько осторожных рейдов в дом (нет, не она лично, там солдаты с винтовками «разнузданного вида», узнают), страдания (дом растаскивают) и следом – кто ищет, тот всегда найдет, вдруг счастье - гора ящиков, вывезенных городской милицией прямо из дома, обнаружилась в петроградском «Градоначальстве».
«Новый Градоначальник любезно принял в своем кабинете, внимательно выслушал, а потом, открыв ящик своего письменного стола, вынул оттуда мой золотой венок, подарок балетоманов».
Когда-нибудь вам приходилось срочно спасать свои деньги и ценности? Любимице двора и прима-балерине Матильде Кшесинской заботливо позвонили «сверху» и предупредили, что в Петербурге положение «очень серьезное, и чтобы я спасала, что могла, из своего дома, пока есть еще время».
Так 26 февраля 1917 года (по старому стилю) начался ее личный «революционный финансовый менеджмент».
«Когда я взглянула вокруг себя на все, что было у меня драгоценного в доме, то не знала, что взять, куда везти и на чем, когда кругом уже бушует море. Мои крупные бриллиантовые вещи я дома не держала, они хранились у Фаберже, а дома я держала лишь мелкие вещи, которых было невероятное количество, не говоря уж о столовом серебре и обо всем другом, что было в доме».
Что ей делать? А нам что делать, когда накатит то, что не ждали? Все драгоценности и «все, что попадалось под руку» она немедленно отправила в ручной саквояж. И стала ждать. Но чего?
В день 27 февраля выстрелы раздавались уже рядом с ее домом. «Стало ясно, что надо во что бы то ни стало как можно скорее покинуть дом, пока толпа не ворвется в него. Я надела самое скромное из своих меховых вещей, чтобы быть менее заметной — черное бархатное пальто, обшитое «шиншилла»,— и на голову накинула платок». И чуть не случилось ужасное - «я чуть было не забыла своего любимого фоксика Джиби, который смотрел на меня огромными глазами, полными ужаса».
В поздний вечер, в конце февраля «мы все бросились бежать из дома — но куда?».
Вспомнила, к знакомому артисту, он спрячет. И да - пустил, спрятал, дал убежище и ей, и сыну.
Таким был первый случайный шаг растерянной женщины, которую все знали, все могли ненавидеть, с маленьким сыном от великого князя, с ним за руку, в чёрном густом вечере февраля, когда начинается безвластие, уличная толпа уже царствует в Петербурге и все может случиться. С саквояжем с драгоценностями на миллионы. А пара спутников, знакомых (они были с ней) - не спасут.
Между тем Петербургом овладел психоз. Город был в абсолютной уверенности, что на крышах - везде, многих - установлены пулемёты, что город усыпан на вершинах домов полицейскими, стреляющими в уличные толпы, чтобы подбить людей, как птиц.
Актерская квартира, где спряталась Матильда Феликсовна (ей 45 лет) с сыном (ему 14 лет), «находилась на пятом этаже, на самом верху дома, три дня мы провели... не раздеваясь. Поминутно врывалась толпа вооруженных солдат, которые через квартиру... вылезали на крышу дома в поисках пулеметов...». Они не «подозревали, кто я такая, а то судьба моя и моего сына была бы печальная”.
«С окон квартиры пришлось убрать все крупные вещи, которые с улицы толпа принимала за пулеметы и угрожала открыть огонь по окнам». И целыми днями сидели «в проходном коридоре, без окон, чтобы не попасть под шальную пулю».
Время, между тем, шло с необыкновенной быстротой. Ее пустой дом был занят немедленно. Был занят «какой-то бандой» и «все они обильно пили мое шампанское». Конечно, не дом, какой там дом – очень женский, северной роскоши особняк Кшесинской, ею взлелеянный, но все-таки дом, и у каждого из нас есть дом, чтобы сходить с ума, если его отняли.
День 1 марта 1917 года, блуждания продолжаются. Ушла жить к брату, на Литейный (очень холодно, дрожала), ждёт обысков, арестов, вот- вот грузовик «остановится около нашего дома», начались «кровавые ужасы революции», страхи и рыдания - и, наконец, пришла весть: ее дом грабят.
Тут женщина взыграла. Дом, милый дом, выстраданный, выношенный по кирпичику, северный модерн, можно сойти с ума. Так и случилось.
Она начала разведку. Несколько осторожных рейдов в дом (нет, не она лично, там солдаты с винтовками «разнузданного вида», узнают), страдания (дом растаскивают) и следом – кто ищет, тот всегда найдет, вдруг счастье - гора ящиков, вывезенных городской милицией прямо из дома, обнаружилась в петроградском «Градоначальстве».
«Новый Градоначальник любезно принял в своем кабинете, внимательно выслушал, а потом, открыв ящик своего письменного стола, вынул оттуда мой золотой венок, подарок балетоманов».
BY Яков Миркин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market.
from tr
