За последние дни на мой небольшой канал пришло много новых людей, и они, как, конечно же, и все остальные подписчики, заслуживают знать, кто такой автор и чего следует от него ожидать.
Меня зовут Никита Третьяков. Я совершенно реальный человек, не псевдоним, не коллектив авторов, не бренд и не медийный проект.
В различных университетах мне посчастливилось изучать Восток и Запад, историю и философию, дипломатию и языки. Через мясорубку этого багажа, заостряемую чтением и размышлениями, я пропускаю то, с чем сталкивает меня профессиональная деятельность.
Несколько лет, вплоть до начала СВО, повседневной работой для меня был анализ глобальных и региональных процессов в связи с повсеместной активной деятельностью США или их вассалов. Именно внешней и внутренней политике Штатов была посвящена большая часть моих статей в прошлой, журналистской жизни. Было в этой жизни и много чего еще: и руководство несколькими отделами крупного информационного агентства, и полеты по всей стране в рамках журналистского пула председателя правительства, и освещение дел Минобороны – старого, кажущегося теперь почти нереальным мирного времени.
Война расставила всё по своим местам. Хотя кто-то скажет, что она перевернула всё с ног на голову. В самом начале СВО я поехал работать в Донбасс, быстро с головой ушел в гуманитарную деятельность. Задуманный и реализованный мною вместе с товарищами по информационному фронту проект был прост, но, как оказалось, нужен и важен: на народные пожертвования мы закупали продукты питания и на Буханке развозили их в те районы и населенные пункты Донбасса, куда на тот момент еще не пришла «большая» гуманитарка.
А дальше была мобилизация. Решение было принято еще до того, как президент закончил свою речь: надо идти. Началась совсем другая жизнь. Десантно-штурмовой батальон, военная специальность, боевые задачи на передке, ранения, снова боевые задачи. Об этом нельзя и не нужно подробно и с конкретикой говорить публично, эти правила я уважаю и соблюдаю.
О чем этот канал? Он о том, что думает и чем живет отдельно взятый сверстник современной России, помещенный в незаурядные обстоятельства. О том, как сохранить рассудок на войне и в безумном мире, найти смысл и логику в пространстве хаоса и разрушения. О нашей жизни и неотъемлемом праве, долге о ней размышлять, ставить должное выше сущего.
Здесь меньше военного быта, чем у многих других, совсем мало нытья про то, как всё плохо на войне, много пространных размышлений и сдержанно-гневных реплик. Здесь не бывает и не будет бахвальства, глумления над противником, расчеловечивания. Насилие здесь не равно ненависти.
За последние дни на мой небольшой канал пришло много новых людей, и они, как, конечно же, и все остальные подписчики, заслуживают знать, кто такой автор и чего следует от него ожидать.
Меня зовут Никита Третьяков. Я совершенно реальный человек, не псевдоним, не коллектив авторов, не бренд и не медийный проект.
В различных университетах мне посчастливилось изучать Восток и Запад, историю и философию, дипломатию и языки. Через мясорубку этого багажа, заостряемую чтением и размышлениями, я пропускаю то, с чем сталкивает меня профессиональная деятельность.
Несколько лет, вплоть до начала СВО, повседневной работой для меня был анализ глобальных и региональных процессов в связи с повсеместной активной деятельностью США или их вассалов. Именно внешней и внутренней политике Штатов была посвящена большая часть моих статей в прошлой, журналистской жизни. Было в этой жизни и много чего еще: и руководство несколькими отделами крупного информационного агентства, и полеты по всей стране в рамках журналистского пула председателя правительства, и освещение дел Минобороны – старого, кажущегося теперь почти нереальным мирного времени.
Война расставила всё по своим местам. Хотя кто-то скажет, что она перевернула всё с ног на голову. В самом начале СВО я поехал работать в Донбасс, быстро с головой ушел в гуманитарную деятельность. Задуманный и реализованный мною вместе с товарищами по информационному фронту проект был прост, но, как оказалось, нужен и важен: на народные пожертвования мы закупали продукты питания и на Буханке развозили их в те районы и населенные пункты Донбасса, куда на тот момент еще не пришла «большая» гуманитарка.
А дальше была мобилизация. Решение было принято еще до того, как президент закончил свою речь: надо идти. Началась совсем другая жизнь. Десантно-штурмовой батальон, военная специальность, боевые задачи на передке, ранения, снова боевые задачи. Об этом нельзя и не нужно подробно и с конкретикой говорить публично, эти правила я уважаю и соблюдаю.
О чем этот канал? Он о том, что думает и чем живет отдельно взятый сверстник современной России, помещенный в незаурядные обстоятельства. О том, как сохранить рассудок на войне и в безумном мире, найти смысл и логику в пространстве хаоса и разрушения. О нашей жизни и неотъемлемом праве, долге о ней размышлять, ставить должное выше сущего.
Здесь меньше военного быта, чем у многих других, совсем мало нытья про то, как всё плохо на войне, много пространных размышлений и сдержанно-гневных реплик. Здесь не бывает и не будет бахвальства, глумления над противником, расчеловечивания. Насилие здесь не равно ненависти.
Добро пожаловать!
BY Никита Третьяков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from us
