Продолжим читать книгу шефа московского бюро журнала Times Хедрика Смита «Русские», выпущенную в 1975 году, о жизни в СССР. Его поразило, что всё в СССР было пропитано бытовой коррупцией и блатом. Но ещё больше поразило, что это стало нормой для общества, и даже начальство закрывало глаза на бурно растущую неформальную экономику – потому что само стало её частью.
«Некоторое представление о размахе недозволенной торговли в Советском Союзе я получил уже в первые месяцы своего пребывания в России. Этому помогло несколько встреч. Так, в Баку я встретил молодого шофёра такси, который рассказал мне, что, заплатив 500 рублей милиции в своей деревне, он получил разрешение занять участок и построить себе на этом участке дом, а за то, чтобы получить работу шофером такси в Баку, ему пришлось заплатить 400 рублей. Разговорившись с одним рабочим, я узнал, что за операцию, которую ему пришлось перенести после падения в шахту подъёмника, он заплатил хирургу в государственной больнице 50 рублей, а жене шофёра, с которым я как-то познакомился, коронки на три зуба обошлись в 150 рублей. В магазине музыкальных инструментов в Ереване один из продавцов шепнул мне, что если я готов переплатить 50 рублей сверх твёрдой цены, он предложит мне импортный аккордеон, который лучше, чем любой из тех, что выставлены в магазине. Мне рассказали о взятке в 13 тыс. рублей, заплаченной в Тбилиси за поступление в медицинский институт. В поезде директор одного совхоза изложил мне точные расчёты (в рублях и копейках) по разведению, откорму, забою и продаже собственного овечьего стада (намного превышающего по размерам законную норму).
Эта подпольная система действует прямо-таки с восточным размахом и с такой наглой откровенностью, что, несомненно, привела бы в негодование первых революционеров-большевиков. Однако рядовые люди воспринимают её как должное, как смазочное средство для плановой экономики, работающей с таким скрипом. То. что элита получает законным путём, благодаря системе привилегий, через свои специальные магазины, рядовые люди вынуждены раздобывать незаконно, используя контрэкономику страны. «Именно это позволяет придать человечность нашему социализму», - сказал, улыбаясь, мой приятель-химик.
Однажды я спросил Андрея Сахарова, физика-диссидента, лауреата Нобелевской премии, что он думает о размерах контрэкономики. По его оценке, она составляет «несомненно десять или более процентов от валового национального продукта, т.е. 50 млрд, рублей. Один специалист по электронно-вычислительным машинам сказал мне: «Никто не может прожить на свою зарплату. Знаете, - продолжал он, - в Одессе существует проклятье: «Чтоб ты жил на свою зарплату». Это страшный удел. Никто себе этого не может представить».
В небольшом московском сквере возле памятника Ивана Федорову, русскому первопечатнику, расположился чёрный рынок по продаже книг; здесь торгуют как дефицитными легальными, так и самиздатовскими книгами. В бытность мою в Москве самиздатовский вариант «Ракового корпуса» Солженицына стоил на этом рынке около 100 рублей, а трёхтомное полное собрание поэтических произведений покойной Анны Ахматовой, выпущенное на Западе, 200 рублей. Огромные деньги платят и за некоторые книги, издаваемые в самой России, потому что тиражи их весьма ограничены и ни в какой мере не удовлетворяют спроса. Я вспоминаю ажиотаж, поднявшийся в конце 1973 г. вокруг однотомного сборника, включающего три романа Михаила Булгакова, в том числе «Мастер и Маргарита». Официальный тираж составлял 30 тыс. экземпляров, но, как говорила молва, 26 тыс. было отослано для продажи за границу – «чтобы показать вам на Западе, насколько мы либеральны», как ворчливо заявил один писатель. Оставшиеся в России 4 тыс. экземпляров мгновенно исчезли. Но мне рассказывали, что издательство тайком напечатало 900 дополнительных экземпляров, которые были распроданы «своим» с потрясающей прибылью: официальная цена книги составляла 1 рубль 53 копейки, а на чёрном рынке «Мастер и Маргарита» продавалась за 60-200 рублей».
Продолжим читать книгу шефа московского бюро журнала Times Хедрика Смита «Русские», выпущенную в 1975 году, о жизни в СССР. Его поразило, что всё в СССР было пропитано бытовой коррупцией и блатом. Но ещё больше поразило, что это стало нормой для общества, и даже начальство закрывало глаза на бурно растущую неформальную экономику – потому что само стало её частью.
«Некоторое представление о размахе недозволенной торговли в Советском Союзе я получил уже в первые месяцы своего пребывания в России. Этому помогло несколько встреч. Так, в Баку я встретил молодого шофёра такси, который рассказал мне, что, заплатив 500 рублей милиции в своей деревне, он получил разрешение занять участок и построить себе на этом участке дом, а за то, чтобы получить работу шофером такси в Баку, ему пришлось заплатить 400 рублей. Разговорившись с одним рабочим, я узнал, что за операцию, которую ему пришлось перенести после падения в шахту подъёмника, он заплатил хирургу в государственной больнице 50 рублей, а жене шофёра, с которым я как-то познакомился, коронки на три зуба обошлись в 150 рублей. В магазине музыкальных инструментов в Ереване один из продавцов шепнул мне, что если я готов переплатить 50 рублей сверх твёрдой цены, он предложит мне импортный аккордеон, который лучше, чем любой из тех, что выставлены в магазине. Мне рассказали о взятке в 13 тыс. рублей, заплаченной в Тбилиси за поступление в медицинский институт. В поезде директор одного совхоза изложил мне точные расчёты (в рублях и копейках) по разведению, откорму, забою и продаже собственного овечьего стада (намного превышающего по размерам законную норму).
Эта подпольная система действует прямо-таки с восточным размахом и с такой наглой откровенностью, что, несомненно, привела бы в негодование первых революционеров-большевиков. Однако рядовые люди воспринимают её как должное, как смазочное средство для плановой экономики, работающей с таким скрипом. То. что элита получает законным путём, благодаря системе привилегий, через свои специальные магазины, рядовые люди вынуждены раздобывать незаконно, используя контрэкономику страны. «Именно это позволяет придать человечность нашему социализму», - сказал, улыбаясь, мой приятель-химик.
Однажды я спросил Андрея Сахарова, физика-диссидента, лауреата Нобелевской премии, что он думает о размерах контрэкономики. По его оценке, она составляет «несомненно десять или более процентов от валового национального продукта, т.е. 50 млрд, рублей. Один специалист по электронно-вычислительным машинам сказал мне: «Никто не может прожить на свою зарплату. Знаете, - продолжал он, - в Одессе существует проклятье: «Чтоб ты жил на свою зарплату». Это страшный удел. Никто себе этого не может представить».
В небольшом московском сквере возле памятника Ивана Федорову, русскому первопечатнику, расположился чёрный рынок по продаже книг; здесь торгуют как дефицитными легальными, так и самиздатовскими книгами. В бытность мою в Москве самиздатовский вариант «Ракового корпуса» Солженицына стоил на этом рынке около 100 рублей, а трёхтомное полное собрание поэтических произведений покойной Анны Ахматовой, выпущенное на Западе, 200 рублей. Огромные деньги платят и за некоторые книги, издаваемые в самой России, потому что тиражи их весьма ограничены и ни в какой мере не удовлетворяют спроса. Я вспоминаю ажиотаж, поднявшийся в конце 1973 г. вокруг однотомного сборника, включающего три романа Михаила Булгакова, в том числе «Мастер и Маргарита». Официальный тираж составлял 30 тыс. экземпляров, но, как говорила молва, 26 тыс. было отослано для продажи за границу – «чтобы показать вам на Западе, насколько мы либеральны», как ворчливо заявил один писатель. Оставшиеся в России 4 тыс. экземпляров мгновенно исчезли. Но мне рассказывали, что издательство тайком напечатало 900 дополнительных экземпляров, которые были распроданы «своим» с потрясающей прибылью: официальная цена книги составляла 1 рубль 53 копейки, а на чёрном рынке «Мастер и Маргарита» продавалась за 60-200 рублей».
BY ♰Аѳонскій цвѣтникъ♰
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon."
from tw
