Издательство «Иллюминатор»

Сегодня день зимнего солнцестояния и «самый темный вечер года»

А еще в это время разворачивается действие знаменитого стихотворения Роберта Фроста Stopping by Woods on a Snowy Evening. Его сюжет очень прост: путник в повозке засматривается на заснеженный лес, но потом вспоминает, что его ждут, и продолжает свой путь. Вроде бы ничего особенного. Но чем же так завораживают эти стихи практически каждого?

«Может быть, тем что они поднимают со дна сознания и актуализируют целые пласты культурных мифов?» — делится своим предложением Григорий Кружков в книге «Записки переводчика-рецидивиста».

Само строение стихотворения напоминает о «Божественной комедии»: усложненные фростовские терцины скреплены в цепочку по такому же принципу, что и терцины Данте. Читая о зимнем лесе, нельзя не вспомнить о «темной чаще» (selva oscura), с которой начинается книга флорентийского изгнанника, и в целом о лесе как о символе загробного мира. В западно-христианской культуре этот день знаменует смерть года и совпадает с памятью святой Люси. Не случайно в стихотворении «Ноктюрн в День святой Люси, самый короткий день года» Джон Донн оплакивает любимую и готовится «к ночи без рассвета». Для кого-то фростовские строчки — это «сон о вечной жизни, в которую мечтает уйти человек, погрузившись в красоту и спокойствие природы», а для кого-то — «мечта об уходе от людей к себе самому» (первая книга Роберта Фроста называлась «Путь к себе»).

«Есть много разных истолкований “Остановки в лес”, более или менее вероятных», — заключает Григорий Кружков. «Но разгадки нет и быть не может. Есть музыка, и есть мерцающая глубина тайны. То, что влечёт и приводит в отчаянье переводчиков».

В «самый темный вечер года» предлагаем остановиться в снежных сумерках и насладиться завораживающим стихотворением Роберта Фроста в переводе Григория Кружкова:

ОСТАНОВИВШИСЬ НА ОПУШКЕ В СНЕЖНЫХ СУМЕРКАХ

Я вожжи натянул – и встал.
Чей это лес, я не гадал,
Я лишь смотрел, заворожен,
Как снег деревья заметал.

Мой конь, заминкой удивлен,
Как будто стряхивая сон,
Глядит – ни дома, ни огня,
Тьма да метель со всех сторон.

В дорогу он зовет меня.
Торопит, бубенцом звеня.
В ответ – лишь ветра шепоток
Да мягких хлопьев толкотня.

Лес чуден, темен и глубок.
Но должен я вернуться в срок;
И до ночлега путь далек,
И до ночлега путь далек.

www.group-telegram.com/tw/IlluminatorPublishing.com/760

1.3K viewsedited  Dec 21 at 13:11

Сегодня день зимнего солнцестояния и «самый темный вечер года»

А еще в это время разворачивается действие знаменитого стихотворения Роберта Фроста Stopping by Woods on a Snowy Evening. Его сюжет очень прост: путник в повозке засматривается на заснеженный лес, но потом вспоминает, что его ждут, и продолжает свой путь. Вроде бы ничего особенного. Но чем же так завораживают эти стихи практически каждого?

«Может быть, тем что они поднимают со дна сознания и актуализируют целые пласты культурных мифов?» — делится своим предложением Григорий Кружков в книге «Записки переводчика-рецидивиста».

Само строение стихотворения напоминает о «Божественной комедии»: усложненные фростовские терцины скреплены в цепочку по такому же принципу, что и терцины Данте. Читая о зимнем лесе, нельзя не вспомнить о «темной чаще» (selva oscura), с которой начинается книга флорентийского изгнанника, и в целом о лесе как о символе загробного мира. В западно-христианской культуре этот день знаменует смерть года и совпадает с памятью святой Люси. Не случайно в стихотворении «Ноктюрн в День святой Люси, самый короткий день года» Джон Донн оплакивает любимую и готовится «к ночи без рассвета». Для кого-то фростовские строчки — это «сон о вечной жизни, в которую мечтает уйти человек, погрузившись в красоту и спокойствие природы», а для кого-то — «мечта об уходе от людей к себе самому» (первая книга Роберта Фроста называлась «Путь к себе»).

«Есть много разных истолкований “Остановки в лес”, более или менее вероятных», — заключает Григорий Кружков. «Но разгадки нет и быть не может. Есть музыка, и есть мерцающая глубина тайны. То, что влечёт и приводит в отчаянье переводчиков».

В «самый темный вечер года» предлагаем остановиться в снежных сумерках и насладиться завораживающим стихотворением Роберта Фроста в переводе Григория Кружкова:

ОСТАНОВИВШИСЬ НА ОПУШКЕ В СНЕЖНЫХ СУМЕРКАХ

Я вожжи натянул – и встал.
Чей это лес, я не гадал,
Я лишь смотрел, заворожен,
Как снег деревья заметал.

Мой конь, заминкой удивлен,
Как будто стряхивая сон,
Глядит – ни дома, ни огня,
Тьма да метель со всех сторон.

В дорогу он зовет меня.
Торопит, бубенцом звеня.
В ответ – лишь ветра шепоток
Да мягких хлопьев толкотня.

Лес чуден, темен и глубок.
Но должен я вернуться в срок;
И до ночлега путь далек,
И до ночлега путь далек.

BY Издательство «Иллюминатор»