Историк Тимоти Снайдер пишет в о государственном перевороте в США
«Представьте, если бы все происходило примерно так:
Десять кибергрузовиков Tesla, раскрашенных в камуфляжные цвета с гигантской буквой X на крыше каждого, с шумом и визгом шин проезжают по Вашингтону. Из грузовиков выпрыгивают несколько десятков молодых людей, одетых в красно-черные «бронированные» костюмы Devil’s Champion. Отдав нацистское приветствие, они хватают оружие и забегают в один правительственный департамент за другим, выкрикивая лозунги вроде «Вся власть верховному лидеру Скибиди Гитлеру».
Исторически перевороты выглядели именно так. Центр власти был физическим местом. Захватить его и изгнать людей, занимавших этот пост, означало установить контроль. Поэтому, если бы группа вооруженных людей со странной символикой ворвалась в правительственные здания, американцы распознали бы это как попытку переворота.
И такая попытка переворота провалилась бы.
А теперь представьте, что вместо этого происходит следующее.
Несколько десятков молодых людей ходят от правительственного офиса к правительственному офису, одетые в гражданскую одежду и вооруженные только zip-дисками. Используя технический жаргон и туманные ссылки на приказы сверху, они получают доступ к основным компьютерным системам федерального правительства. После этого они предоставляют своему верховному лидеру доступ к информации и полномочия запускать и останавливать все государственные платежи.
Этот переворот, по сути, уже происходит. И если мы не признаем его таковым, он может стать успешным.
В третьем десятилетии двадцать первого века власть скорее цифровая, чем физическая. Здания и люди существуют для того, чтобы защищать работу компьютеров, а значит, и работу правительства в целом, в нашем случае демократического (в принципе) правительства, которое организовано и ограничено понятием прав личности.
Действия Маска и его последователей — это переворот, потому что люди, захватившие власть, не имеют на нее права. Илон Маск не был избран ни на какую должность, и нет такой должности, которая давала бы ему право делать то, что он делает. Все это незаконно. Это также переворот, если говорить о его предполагаемом результате: отмене демократической практики и нарушении прав человека.
Получая данные о каждом из нас, Маск попирает любые понятия о неприкосновенности частной жизни и достоинства, а также явные и неявные соглашения, заключенные с нашим правительством, когда мы платим налоги или студенческие кредиты. А обладание этими данными позволяет шантажировать и совершать новые преступления.
Получив возможность останавливать платежи министерства финансов, Маск также сделает демократию бессмысленной. Мы голосуем за представителей в Конгрессе, которые принимают законы, определяющие, как расходуются наши налоговые средства. Если у Маска есть возможность остановить этот процесс на уровне платежей, он может сделать законы бессмысленными. А это, в свою очередь, означает, что и Конгресс бессмыслен, и наши голоса бессмысленны, как и наше гражданство.
Сопротивление этому перевороту — это защита человека от цифровых технологий и демократии от олигархии. Если Маск будет контролировать эти цифровые системы, избранные республиканцы окажутся столь же беспомощными, как и демократы. Институты, за создание которых они проголосовали, тоже могут быть «удалены», как говорит Маск.
Президент Трамп, если уж на то пошло, в этом случае тоже будет действовать так, как заблагорассудится Маску. Он мало что сможет сделать без использования компьютеров федерального правительства. Разумеется, никто не станет объяснять это ни Трампу, ни его сторонникам.
Происходит переворот, направленный против американцев как обладателей прав и достоинств человека, против американцев как граждан демократической республики. С каждым часом, пока мы продолжаем это не признавать, успех переворота становится все более вероятным».
Историк Тимоти Снайдер пишет в о государственном перевороте в США
«Представьте, если бы все происходило примерно так:
Десять кибергрузовиков Tesla, раскрашенных в камуфляжные цвета с гигантской буквой X на крыше каждого, с шумом и визгом шин проезжают по Вашингтону. Из грузовиков выпрыгивают несколько десятков молодых людей, одетых в красно-черные «бронированные» костюмы Devil’s Champion. Отдав нацистское приветствие, они хватают оружие и забегают в один правительственный департамент за другим, выкрикивая лозунги вроде «Вся власть верховному лидеру Скибиди Гитлеру».
Исторически перевороты выглядели именно так. Центр власти был физическим местом. Захватить его и изгнать людей, занимавших этот пост, означало установить контроль. Поэтому, если бы группа вооруженных людей со странной символикой ворвалась в правительственные здания, американцы распознали бы это как попытку переворота.
И такая попытка переворота провалилась бы.
А теперь представьте, что вместо этого происходит следующее.
Несколько десятков молодых людей ходят от правительственного офиса к правительственному офису, одетые в гражданскую одежду и вооруженные только zip-дисками. Используя технический жаргон и туманные ссылки на приказы сверху, они получают доступ к основным компьютерным системам федерального правительства. После этого они предоставляют своему верховному лидеру доступ к информации и полномочия запускать и останавливать все государственные платежи.
Этот переворот, по сути, уже происходит. И если мы не признаем его таковым, он может стать успешным.
В третьем десятилетии двадцать первого века власть скорее цифровая, чем физическая. Здания и люди существуют для того, чтобы защищать работу компьютеров, а значит, и работу правительства в целом, в нашем случае демократического (в принципе) правительства, которое организовано и ограничено понятием прав личности.
Действия Маска и его последователей — это переворот, потому что люди, захватившие власть, не имеют на нее права. Илон Маск не был избран ни на какую должность, и нет такой должности, которая давала бы ему право делать то, что он делает. Все это незаконно. Это также переворот, если говорить о его предполагаемом результате: отмене демократической практики и нарушении прав человека.
Получая данные о каждом из нас, Маск попирает любые понятия о неприкосновенности частной жизни и достоинства, а также явные и неявные соглашения, заключенные с нашим правительством, когда мы платим налоги или студенческие кредиты. А обладание этими данными позволяет шантажировать и совершать новые преступления.
Получив возможность останавливать платежи министерства финансов, Маск также сделает демократию бессмысленной. Мы голосуем за представителей в Конгрессе, которые принимают законы, определяющие, как расходуются наши налоговые средства. Если у Маска есть возможность остановить этот процесс на уровне платежей, он может сделать законы бессмысленными. А это, в свою очередь, означает, что и Конгресс бессмыслен, и наши голоса бессмысленны, как и наше гражданство.
Сопротивление этому перевороту — это защита человека от цифровых технологий и демократии от олигархии. Если Маск будет контролировать эти цифровые системы, избранные республиканцы окажутся столь же беспомощными, как и демократы. Институты, за создание которых они проголосовали, тоже могут быть «удалены», как говорит Маск.
Президент Трамп, если уж на то пошло, в этом случае тоже будет действовать так, как заблагорассудится Маску. Он мало что сможет сделать без использования компьютеров федерального правительства. Разумеется, никто не станет объяснять это ни Трампу, ни его сторонникам.
Происходит переворот, направленный против американцев как обладателей прав и достоинств человека, против американцев как граждан демократической республики. С каждым часом, пока мы продолжаем это не признавать, успех переворота становится все более вероятным».
These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram.
from tw
