Сегодня один из важнейших дней Эбрахима Раиси на посту президента. Ядерная сделка, которую сначала господин Лавров, а потом генералы КСИР чуть не убили, реанимирована и опять вышла на финишную прямую.
В Тегеране со вчера гостит Энрике Мора, зам Генсека Евросоюза. Он прилетел обсуждать самый тяжелый пункт сделки, на котором настаивает Иран - снятие санкций с КСИР.
В четверг к Раиси прибыл эмир Катара Тамим бен Хамад Аль Тани. Он выступает как посредник между 🇺🇸 и 🇮🇷 по сделке. И уже сегодня глава его МИД заявил, что Катар выступает за скорейшее ее заключение.
В воздухе повис вопрос: согласятся ли муллы вытряхнуть ксировский камень и пойти в светлое будущее без него? Уверена, они давно бы слили КСИР ради 🤝 или обошли бы это «препятствие» мягко, по-персидски
И КСИР (не картонно-декоративная, а пушечная его часть, находящаяся сегодня де-факто в оппозиции) это прекрасно знает: поэтому всколыхнулись и загорелисьпротестами важнейшие провинции страны. Продолжение следует.
Сегодня один из важнейших дней Эбрахима Раиси на посту президента. Ядерная сделка, которую сначала господин Лавров, а потом генералы КСИР чуть не убили, реанимирована и опять вышла на финишную прямую.
В Тегеране со вчера гостит Энрике Мора, зам Генсека Евросоюза. Он прилетел обсуждать самый тяжелый пункт сделки, на котором настаивает Иран - снятие санкций с КСИР.
В четверг к Раиси прибыл эмир Катара Тамим бен Хамад Аль Тани. Он выступает как посредник между 🇺🇸 и 🇮🇷 по сделке. И уже сегодня глава его МИД заявил, что Катар выступает за скорейшее ее заключение.
В воздухе повис вопрос: согласятся ли муллы вытряхнуть ксировский камень и пойти в светлое будущее без него? Уверена, они давно бы слили КСИР ради 🤝 или обошли бы это «препятствие» мягко, по-персидски
И КСИР (не картонно-декоративная, а пушечная его часть, находящаяся сегодня де-факто в оппозиции) это прекрасно знает: поэтому всколыхнулись и загорелисьпротестами важнейшие провинции страны. Продолжение следует.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from tw
