У нас в деле (якобы выделенном из основного) имеется копия протокола осмотра диска. Но не очень хорошо читаемая.
Если сказать конкретнее - на сером, замызганном картриджем ксерокса фоне, я фактически только с лупой разобрал некоторые важные куски текста: например, иные даты на диске CD-R, чем те, которые были у эксперта.
Заявляю ходатайство: истребовать из Следственного департамента МВД РФ оригинал тома уголовного дела №такой-то, содержащего протокол осмотра предмета (диска) от 30 января 2023 года (следователь К-в И.В.).
Далее примерно следующий диалог:
-Адвокат, а каким образом суд должен конкретизировать перед следствием такой запрос? -Ваша честь, а как ещё иначе мы можем его конкретизировать? В конце концов, есть дата протокола, фамилия следователя, номер дела. -Нет-нет, вот когда определите точные параметры: том и листы дела, тогда и затребуем! Отклонено.
Забавляют всё новые и новые мотивировки, по которым «им ещё следует отказать». Каждый раз, когда моя фантазия дарить новые предположения иссякает, я всё равно слышу что-то новое.
Говорю же - крайне полезный процесс.
Пожалуй, надо просить истребовать каждый том поочерёдно.
А то они бедные там, в Следственном департаменте - сами протокол не найдут. И суд о них не может никак перестать заботиться.
Вновь вопрос: защита доводит буквально каждую обыденную правовую ситуацию до фарса, или кто-то другой?
У нас в деле (якобы выделенном из основного) имеется копия протокола осмотра диска. Но не очень хорошо читаемая.
Если сказать конкретнее - на сером, замызганном картриджем ксерокса фоне, я фактически только с лупой разобрал некоторые важные куски текста: например, иные даты на диске CD-R, чем те, которые были у эксперта.
Заявляю ходатайство: истребовать из Следственного департамента МВД РФ оригинал тома уголовного дела №такой-то, содержащего протокол осмотра предмета (диска) от 30 января 2023 года (следователь К-в И.В.).
Далее примерно следующий диалог:
-Адвокат, а каким образом суд должен конкретизировать перед следствием такой запрос? -Ваша честь, а как ещё иначе мы можем его конкретизировать? В конце концов, есть дата протокола, фамилия следователя, номер дела. -Нет-нет, вот когда определите точные параметры: том и листы дела, тогда и затребуем! Отклонено.
Забавляют всё новые и новые мотивировки, по которым «им ещё следует отказать». Каждый раз, когда моя фантазия дарить новые предположения иссякает, я всё равно слышу что-то новое.
Говорю же - крайне полезный процесс.
Пожалуй, надо просить истребовать каждый том поочерёдно.
А то они бедные там, в Следственном департаменте - сами протокол не найдут. И суд о них не может никак перестать заботиться.
Вновь вопрос: защита доводит буквально каждую обыденную правовую ситуацию до фарса, или кто-то другой?
"There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from tw
