Зацепившись за семью о. Даниила, маджхуль начал говорить про Следственный комитет Российской Федерации, предлагаем СК РФ провести проверку Шабайкина А, на факт нарушения уголовного кодекса РФ в следующих его словах:
Все желающие могут направить видео о. Кирилла с подписью "прошу проверить Шабайкина А, на факт нарушения уголовного кодекса" в СК РФ, отправлять сообщения сюда 👉@infocentrskrf_dialog👈
P.s Маджхуль, прежде чем говорить про СК, вспомни, что ты сам должен быть как минимум под следствием 😉
Зацепившись за семью о. Даниила, маджхуль начал говорить про Следственный комитет Российской Федерации, предлагаем СК РФ провести проверку Шабайкина А, на факт нарушения уголовного кодекса РФ в следующих его словах:
Все желающие могут направить видео о. Кирилла с подписью "прошу проверить Шабайкина А, на факт нарушения уголовного кодекса" в СК РФ, отправлять сообщения сюда 👉@infocentrskrf_dialog👈
P.s Маджхуль, прежде чем говорить про СК, вспомни, что ты сам должен быть как минимум под следствием 😉
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from tw
