От Альп до Рейна

Всегда интересно смотреть фильмы, снятые для «внутреннего потребления». Голливудская продукция – это мегафонный рев на фронтовой полосе. Конечно, его тоже можно анализировать. Например, делать какие-то выводы на основе лексических паттернов («сейчас за мегафоном натурализованный канадец») или уровня громкости («так, у американцев батарейка садится»).

Европейское кино – которое европейцы делают в первую очередь для себя – наоборот хочется покрутить в руках. Это уже не агитлистовка, а, скорее, университетская лекция, которую интересно не только слушать, но и конспектировать, чтобы потом дома еще самостоятельно покопаться в материале.

Примерно с такими мыслями я заканчивал просмотр «Таннбаха». Это немецкий минисериал (тут уместнее звучало бы советское «многосерийный фильм») про деревню на границе Баварии и Тюрингии, разделенную после войны между оккупационными зонами.

(читая в марте новости о введении карантинных мер в Германии, сложно было отделаться от мысли, что столь меланхоличная реакция немцев объясняется еще и многолетней психологической готовностью столкнуться с ограничениями на передвижения. Сначала немцу со школы рассказывают о трагедии семей Берлина, которых разделила стена, а потом ему запрещают покидать свой город, чтобы навестить пожилую маму. Theorie und Praxis.

Да что там Берлин? Вся немецкая история просто кричит – для Германии естественно быть разделенной, взять ту же СРИГН. А что естественно, то не безобразно)

Первый сезон «Таннбаха» выпустили в 2015 году – в преддверии 25-й годовщины Великого Октября. Как и «Германию-83», кстати. Там даже актеры на главных ролях одни и те же.

(вся эта ваша ГДР – просто тревожный сон Йонаса Ная)

Но если «Германию» (редкий случай) показывали сначала американцам, то «Таннбах» – это типично внутренний продукт. Камерный формат деревушки позволяет соорудить миниатюрную копию разделенной Германии и еще раз потыкать ей в немцев. «Не расслабляйтесь! Помните о регионализации!».

Итак, чтобы создать простейшую модель поствоенной Германии, вам понадобятся:

- старорежимный граф
- его дочь-бунтарка
- романтичный коммунист
- находчивый еврей
- нацистский недобиток
- его подчеркнуто баварская семья
- мстительный Apparatschik из Берлина
- беженцы с севера
- скромные сельские труженики
- американские войска
- советские войска
- очень много колючей проволоки и суетящихся пограничников

Из этих кубиков можно собирать сценки, каждая из которых вызовет у немцев вполне ожидаемый отклик.

Ну, например. Местный гроссбауэр (который всю первую серию будет судорожно искать свой партбилет, чтобы сжечь его в печке) с правильным баварским произношением обращается к колонне беженцев из разбомбленного Хемница:

- На мой двор даже не суйтесь, мест нет.

2015 год только начался, а Баварию уже превентивно прорабатывали на предмет стремительно приближающегося миграционного кризиса. И заодно напоминали осси, кто тут потомственный беженец.

(кстати, в отзывах к сериалу некоторые задали вполне закономерный вопрос – а чего бы вдруг фермер на самой границе с Тюрингией говорит на байрише? Это же вообще Франкония, у них совсем другой выговор. Все просто – так выглядят дружеские подзатыльники разных регионов Единой Германии друг другу. Фильм-то снимал ZDF. Так что нацист будет узнаваемым баварцем.

Бавария ведь все равно в долгу не останется. Вот как раз недавно мюнхенский режиссер выпустил неплохую комедию про Берлин, где темно, грязно и очень много русских бандитов).

www.group-telegram.com/tw/begleita.com/386

897 viewsedited  May 5, 2020 at 21:27

Всегда интересно смотреть фильмы, снятые для «внутреннего потребления». Голливудская продукция – это мегафонный рев на фронтовой полосе. Конечно, его тоже можно анализировать. Например, делать какие-то выводы на основе лексических паттернов («сейчас за мегафоном натурализованный канадец») или уровня громкости («так, у американцев батарейка садится»).

Европейское кино – которое европейцы делают в первую очередь для себя – наоборот хочется покрутить в руках. Это уже не агитлистовка, а, скорее, университетская лекция, которую интересно не только слушать, но и конспектировать, чтобы потом дома еще самостоятельно покопаться в материале.

Примерно с такими мыслями я заканчивал просмотр «Таннбаха». Это немецкий минисериал (тут уместнее звучало бы советское «многосерийный фильм») про деревню на границе Баварии и Тюрингии, разделенную после войны между оккупационными зонами.

(читая в марте новости о введении карантинных мер в Германии, сложно было отделаться от мысли, что столь меланхоличная реакция немцев объясняется еще и многолетней психологической готовностью столкнуться с ограничениями на передвижения. Сначала немцу со школы рассказывают о трагедии семей Берлина, которых разделила стена, а потом ему запрещают покидать свой город, чтобы навестить пожилую маму. Theorie und Praxis.

Да что там Берлин? Вся немецкая история просто кричит – для Германии естественно быть разделенной, взять ту же СРИГН. А что естественно, то не безобразно)

Первый сезон «Таннбаха» выпустили в 2015 году – в преддверии 25-й годовщины Великого Октября. Как и «Германию-83», кстати. Там даже актеры на главных ролях одни и те же.

(вся эта ваша ГДР – просто тревожный сон Йонаса Ная)

Но если «Германию» (редкий случай) показывали сначала американцам, то «Таннбах» – это типично внутренний продукт. Камерный формат деревушки позволяет соорудить миниатюрную копию разделенной Германии и еще раз потыкать ей в немцев. «Не расслабляйтесь! Помните о регионализации!».

Итак, чтобы создать простейшую модель поствоенной Германии, вам понадобятся:

- старорежимный граф
- его дочь-бунтарка
- романтичный коммунист
- находчивый еврей
- нацистский недобиток
- его подчеркнуто баварская семья
- мстительный Apparatschik из Берлина
- беженцы с севера
- скромные сельские труженики
- американские войска
- советские войска
- очень много колючей проволоки и суетящихся пограничников

Из этих кубиков можно собирать сценки, каждая из которых вызовет у немцев вполне ожидаемый отклик.

Ну, например. Местный гроссбауэр (который всю первую серию будет судорожно искать свой партбилет, чтобы сжечь его в печке) с правильным баварским произношением обращается к колонне беженцев из разбомбленного Хемница:

- На мой двор даже не суйтесь, мест нет.

2015 год только начался, а Баварию уже превентивно прорабатывали на предмет стремительно приближающегося миграционного кризиса. И заодно напоминали осси, кто тут потомственный беженец.

(кстати, в отзывах к сериалу некоторые задали вполне закономерный вопрос – а чего бы вдруг фермер на самой границе с Тюрингией говорит на байрише? Это же вообще Франкония, у них совсем другой выговор. Все просто – так выглядят дружеские подзатыльники разных регионов Единой Германии друг другу. Фильм-то снимал ZDF. Так что нацист будет узнаваемым баварцем.

Бавария ведь все равно в долгу не останется. Вот как раз недавно мюнхенский режиссер выпустил неплохую комедию про Берлин, где темно, грязно и очень много русских бандитов).

BY От Альп до Рейна