Я 9 месяцев занималась с психологом. Он стал для меня больше, чем просто психолог, – я в него влюбилась. В ответ на признание он сказал, что влечение – это естественный процесс, и мы продолжили заниматься. Через месяц я ушла, он стал для меня «костылём», и в первую очередь я ходила к нему для общения, а не за психологической помощью, поэтому не было результатов. Плюс его методы мне казались провокативными, не делающими меня счастливой: он хотел, чтобы я получила «рубец на сердце», когда проявляла инициативу к одному парню.
Переживала я свой уход тяжело, больше месяца, будто разрыв с возлюбленным, и сильно на него обижалась. Недавно его лишили свободы по старому делу. И я не знаю, как ко всему относиться и что правильнее чувствовать: обиду, ненависть, чувство расплаты или поддержать его, закрыв глаза на свою обиду? Будет ли это проявлением созависимости?
Я 9 месяцев занималась с психологом. Он стал для меня больше, чем просто психолог, – я в него влюбилась. В ответ на признание он сказал, что влечение – это естественный процесс, и мы продолжили заниматься. Через месяц я ушла, он стал для меня «костылём», и в первую очередь я ходила к нему для общения, а не за психологической помощью, поэтому не было результатов. Плюс его методы мне казались провокативными, не делающими меня счастливой: он хотел, чтобы я получила «рубец на сердце», когда проявляла инициативу к одному парню.
Переживала я свой уход тяжело, больше месяца, будто разрыв с возлюбленным, и сильно на него обижалась. Недавно его лишили свободы по старому делу. И я не знаю, как ко всему относиться и что правильнее чувствовать: обиду, ненависть, чувство расплаты или поддержать его, закрыв глаза на свою обиду? Будет ли это проявлением созависимости?
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from tw
