В литературоведческом автофикшене Кэтрин Смит All the Lives We Ever Lived/«Все прожитые нами жизни» прочла, что свадьба Вирджинии Стивен и Леонарда Вулфа проходила в настолько будничной и непраздничной обстановке, что в какой-то момент Ванесса, сестра Вирджинии, перебила клерка, регистрировавшего брак и спросила, можно ли ей, кстати, заодно поменять имя ребенку, на что клерк невозмутимо ответил: «По очереди, пожалуйста, по очереди».
Сам автофикшен оказался тематически довольно бугристым, что ли, и во многом заставил меня вспомнить о том, почему я скорее не люблю этот жанр: мой папа был алкоголик и святой человек, мама, тебе есть куда расти, однако оголенный до всего самого личного текст сбалансирован внимательным, безэмоциональным чтением вулфовского To the Lighthouse, в котором автор ищет следы горевания Вулф по рано ушедшей матери, пока сама она оплакивает отца, и удаленность чужого горя легко и без видимых стилистических усилий становится далью горизонта.
«Мы заменили сетку штакетником и обшили волнолом тиком, наняли садовника, починили дребезжавшие ставни, перекрасили комнаты на втором этаже в рыже-розовый, сливочный, синий. Таких изменений наберется еще с десяток (новая кухня, библиотека на месте бильярдной), но сказать по правде, при всех наших утратах и переменах, дом по-прежнему заливает лимонным жаром, вода по-прежнему отражается в потолке, свет по-прежнему выбеливает корешки книг, и навигационная карта залива — на пенокартоне, наш дом отмечен черной кнопкой — по-прежнему висит возле лестницы, там, где лет тридцать тому назад отец прикрутил ее к стене».
В литературоведческом автофикшене Кэтрин Смит All the Lives We Ever Lived/«Все прожитые нами жизни» прочла, что свадьба Вирджинии Стивен и Леонарда Вулфа проходила в настолько будничной и непраздничной обстановке, что в какой-то момент Ванесса, сестра Вирджинии, перебила клерка, регистрировавшего брак и спросила, можно ли ей, кстати, заодно поменять имя ребенку, на что клерк невозмутимо ответил: «По очереди, пожалуйста, по очереди».
Сам автофикшен оказался тематически довольно бугристым, что ли, и во многом заставил меня вспомнить о том, почему я скорее не люблю этот жанр: мой папа был алкоголик и святой человек, мама, тебе есть куда расти, однако оголенный до всего самого личного текст сбалансирован внимательным, безэмоциональным чтением вулфовского To the Lighthouse, в котором автор ищет следы горевания Вулф по рано ушедшей матери, пока сама она оплакивает отца, и удаленность чужого горя легко и без видимых стилистических усилий становится далью горизонта.
«Мы заменили сетку штакетником и обшили волнолом тиком, наняли садовника, починили дребезжавшие ставни, перекрасили комнаты на втором этаже в рыже-розовый, сливочный, синий. Таких изменений наберется еще с десяток (новая кухня, библиотека на месте бильярдной), но сказать по правде, при всех наших утратах и переменах, дом по-прежнему заливает лимонным жаром, вода по-прежнему отражается в потолке, свет по-прежнему выбеливает корешки книг, и навигационная карта залива — на пенокартоне, наш дом отмечен черной кнопкой — по-прежнему висит возле лестницы, там, где лет тридцать тому назад отец прикрутил ее к стене».
BY Толще твиттера
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market.
from tw
