“Человеческие поступки” Хан Ган можно было прочитать за один день.
Эта книга прекрасно написана. Сюжет сразу увлекает, оторваться сложно. Герои - простые, в общем-то, люди. И то, как их сносит лавина страшных неконтролируемых событий, - головокружительно и тошнотворно на животном уровне, дезориентирует, пугает.
Каждая глава написана от лица нового персонажа, и все истории то сплетаются, то расходятся. Некоторые повествователи мертвы, некоторые - по факту живы, но с трудом волочат за собой свою мертвую душу. Некоторые главы от первого лица, некоторые от третьего. Есть даже от второго. Кто-то из героев даже не знаком друг с другом, но они все равно связаны тем, что пережили - или не пережили - нечто нечеловеческое.
Я не всегда гуглю по ходу книги. В этом случае я решила так: прочитаю, как есть, потом почитаю о событиях. После того, как я дочитывала этот роман за неплохим стейком, пытаясь не разрыдаться на людях и не уронить приборы трясущимися руками (да, не рекомендую читать на людях, очень некомфортно), пришлось сделать паузу на денек. И вот я читаю про восстание в Кванджу.
Даже если вас вообще не интересует Южная Корея, потратьте время на эту статью. А потом, может быть, и на эту книгу. А потом возьмите “Министерство наивысшего счастья” Рой. А потом… Еще что-нибудь, ну хотя бы HHhH Бине. Ничего нет более хрупкого, чем наши так хорошо налаженные жизни.
“Человеческие поступки” Хан Ган можно было прочитать за один день.
Эта книга прекрасно написана. Сюжет сразу увлекает, оторваться сложно. Герои - простые, в общем-то, люди. И то, как их сносит лавина страшных неконтролируемых событий, - головокружительно и тошнотворно на животном уровне, дезориентирует, пугает.
Каждая глава написана от лица нового персонажа, и все истории то сплетаются, то расходятся. Некоторые повествователи мертвы, некоторые - по факту живы, но с трудом волочат за собой свою мертвую душу. Некоторые главы от первого лица, некоторые от третьего. Есть даже от второго. Кто-то из героев даже не знаком друг с другом, но они все равно связаны тем, что пережили - или не пережили - нечто нечеловеческое.
Я не всегда гуглю по ходу книги. В этом случае я решила так: прочитаю, как есть, потом почитаю о событиях. После того, как я дочитывала этот роман за неплохим стейком, пытаясь не разрыдаться на людях и не уронить приборы трясущимися руками (да, не рекомендую читать на людях, очень некомфортно), пришлось сделать паузу на денек. И вот я читаю про восстание в Кванджу.
Даже если вас вообще не интересует Южная Корея, потратьте время на эту статью. А потом, может быть, и на эту книгу. А потом возьмите “Министерство наивысшего счастья” Рой. А потом… Еще что-нибудь, ну хотя бы HHhH Бине. Ничего нет более хрупкого, чем наши так хорошо налаженные жизни.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes.
from tw
